-Все люди, как люди, а я - Бог(с) -Я такой разный. И все-таки я вместе!(с)
Автор: Amadey Nemez
Бета: Гость 17:39
Название: Никогда – это самое жестокое слово
Фандом: Ai no Kusabi
Размер: макси
Статус: только начат
Рейтинг: пока не определился...но расчитываю на NC
Пейринг: Рауль/Катце
Отказ от прав: это не я!
Предупреждения: отношения лиц одного пола, ненормативная лексика, автора потянуло на романтику, посему, на его сугубо личный взгляд, сие есть бред. Это было раз. Далее: два ОМП; кажется, ООС. Может, потом еще что-нибудь добавится.
начало...Рауль
Я сижу в малоизвестном ресторане на окраине Апатии, малодушно прячась от вездесущих глаз амойской элиты, и пью фруктовый чай. Сосредоточенно так пью, почти с остервенением. Как же они все меня достали со своими приторно-лживыми улыбочками, фальшивым, насквозь пропитанным ложью сочувствием!
«Мне так жаль, господин Эм, он был замечательным руководителем…»
«Может, я смогу быть Вам полезным, теперь, после его смерти…»
«Ох, Рауль, как же мы с этим справимся? Так жаль, так жаль…»
Жаль им, как же, двуличные сволочи! Куклы бесчувственные! Ясон их всех держал в кулаке, после его смерти им – тишь да раздолье! Я не он, и они это прекрасно понимают, мое временное высокое положение им только на руку. Эти изворотливые твари никогда не были верны Минку по-настоящему! Будь моя воля, я бы..!
Поспешно обрываю эти недостойные блонди измышления и отпиваю уже изрядно подостывшую жидкость из своей чашки. Морщусь. Надо бы взять еще.
Усмехаюсь про себя. Будь моя воля, да? Ну вот, ты – временный Глава Синдиката, Рауль Эм, Главный нейрокорректор, сколько тебе еще власти надо? Ты уже давно должен был держать их всех под каблуком, а что делаешь ты? Трусливо отсиживаешься в тени. И даже не расслабляешься как следует! Чертов ты Идеальный Блонди, наконец, ну сколько можно?!
Решительно поднимаю руку, подзывая официанта, - здесь это не дроиды – живые фурнитуры, что-то вроде негласной вежливости к посетителям. Один подходит, кланяется, прижав к груди посеребренный поднос. Ярко-рыжая рваная челка, из-под нее – край страшного шрама, пересекающего щеку. Глаза сейчас вежливо опущены, но я знаю, что они пьяно-коньячного цвета. Я узнаю его за секунду до того, как он открывает рот, чтобы осведомиться, чем он может служить.
Неужели сам бывший фурнитур господина Ясона Минка, ныне Глава Черного Рынка, собственной персоной в кружевном фартучке и с истинно-фурнитурским выражением на лице?
— Да, господи...
— Катце! Вы ли? — удивленно восклицаю, не обращая внимания на его быстрый предупреждающий взгляд сквозь косые пряди. — И не притворяйтесь, что не узнали меня!
— Узнал, конечно, господин Эм, — еле слышно цедит он, сверля взглядом пол. — Только умоляю, тише! Вы завалите мне всю операцию.
— Ах, операцию! — невозмутимо усмехаюсь я и поднимаюсь на ноги. Вот тебе и расслабился. — Следуйте за мной. Думаю, нам есть о чем поговорить.
Рыжий дилер обреченно вздыхает и, выждав паузу, идет за мной в подсобные помещения. Все это тихо, не вызывая интереса у местной публики – ни мне, ни ему не нужны лишние проблемы в счет имеющимся. Хотя, насколько мне известно, в последний месяц, после гибели этого эксцентричного Ясона, вследствие проблем с Юпитер, а заодно и с электроэнергией на всей населенной территории Амой, подпольный бизнес в некоторых направлениях развивается довольно бурно. Уж не этим ли ветром занесло бывшего фурнитура в этот захудалый ресторанчик? А может, он просто следил за «Идеальным Блонди»?
Что за бред? Пытаюсь избавиться от глупых мыслей и внутренне съеживаюсь: что-то часто они стали приходить, эти «глупые мысли». Так и до щадящей нейрокоррекции недалеко. А я еще не настолько доверяю своим ассистентам, чтобы это позволить.
Разумеется, на моем лице ничего не отражается. Молодец, можешь собой гордиться, как всегда. Дойдя до тупичка, заставленного всякой фурнитурской дребеденью, я останавливаюсь и оборачиваюсь к Катце. Он нервничает и неосознанно жует свои губы – хочет курить. Терпите, рыжий, терпите. Я не выношу табачный дым.
— Я надеюсь, Вы осведомлены о том, что после гибели Ясона Минка, Вашего непосредственного хозяина, Вы, как и вся его собственность, переходите в мое подчинение? — холодно и немного приглушенно говорю я.
— Я больше не фурнитур, — несколько озлобленно цедит он, и я замечаю, как дергаются пальцы его руки, словно он желает запустить ее в челку и начесать сильнее на глаза. Или запустить в меня чем-нибудь. Все-таки, все монгрелы невоспитанны, если не держать их под контролем.
— Вот именно. Вы официальный агент Первого Консула на Рынке… бывшего. — Неуклюжая поправка заставляет бывшего фурнитура поднять на меня глаза. Что, неужели сорвался? А вот не дождетесь! — Поэтому потрудитесь объяснить, что вы здесь делали, Катце?
— Это не Ваше дело, господин Эм, не вмешивайтесь. Я здесь по долгу службы, а не ради развлечения, уж поверьте. — Мужчина как-то устало качает головой, все его раздражение словно испаряется в считанные секунды, а рука все-таки поднимается к лицу и дергает огненные пряди.
Во мне же напротив просыпается ярость. Да он зарвался! Этот монгрел, бывший фурнитур, будут указывать мне, Первому Консулу Амой, Главному нейрокорректору, что делать?! Мне, блонди?!
Все так же не меняясь в лице, хватаю его за горло и припечатываю к стене. Поднос с грохотом падает на пол. В свете тусклой, мигающей лампы над нами бледное лицо с разметавшимися рыжими волосами выглядит растерянным и непонимающим. Но страха в глаза недостаточно. Да как ты смеешь?
— Я не допущу, чтобы мои подчиненные выглядели подобным образом, — шиплю я в негодовании. Мои пальцы брезгливо тянут кружево. — Это понятно?
— Да, господин Первый Консул. Вы позволите мне закончить здесь свою работу?
Несносный монгрел!
— Хорошо. — Выпускаю его и отступаю назад. — Когда освободитесь, жду Вас в своих апартаментах. Нам еще много предстоит обсудить в сложившейся ситуации.
И, не дожидаясь ответа, ухожу.
Катце
Эти блонди, они все одинаковые! Черт бы их побрал, считают, что, если им что-то нужно, значит, остальные могут перебиться! Твою мать, почему именно я?! Что ему, других мало, из его этой… лаборатории?! Проклятый блонди!
Оправляю одежду, хватая с пола поднос, и бегом вылетаю на кухню.
Я всегда считал тебя уж во всяком случае не глупее остальных. И сейчас, иду, думаю: «Только не узнай, а если узнаешь, догадайся промолчать».
Да я ведь тогда уже расслабился, когда увидел его холодный, рассеянный взгляд. Идеальный, блин, Блонди. Подошел, поклонился и, чтобы точно не быть узнанным, скромно так произнес:
— Да, господин. — Ну, теперь все хо…
— Катце!
Сука. И ведь надо было все испортить. Так мало того, он этим не ограничился! Бросай, значит, все и беги к нему сломя голову – его высочество, Ледяной Принц, изволили пожелать видеть тебя незамедлительно! Сволочь капризная. А я, между прочим, занятой человек, у меня работа, только никого это не волнует.
Не нравится ему, видите ли, как я выгляжу на работе! В такое время честным трудом ничего не добьешься, поэтому приходится, но ему-то об этом как сказать?!
Сорвав с себя фартук, комкаю его и отправляю на разделочный стол, вслед за подносом.
Сзади подходит мой подчиненный, с испуганным видом глядя на происходящее.
— Шеф, что…
— Сворачиваемся. Скажи всем нашим. В следующий раз – в моем офисе, время я сообщу, — обрываю его посередине фразы. Слишком не хочется ничего объяснять.
— Но, шеф, а как же..?
— Как-нибудь! — взрываюсь я, разъяренно глядя на трясущегося паренька. — Все детали обсудим позже.
— Но что сказать остальным?
Я усмехаюсь и тянусь в карман за сигаретой.
— Скажи, что приоритеты сменились. Принц поменял полярность.
Глаза черноволосого парнишки удивленно расширяются, но, справившись с собой, он кланяется и бегом отправляется передавать новости.
Я же, закурив, взлохмачиваю челку и, оглядевшись, выхожу через черный ход. Блонди не любят ждать.
Позади ресторана, возле шаткой лестницы, меня ждет черный неприметный аэромобиль. Зачем бросаться в глаза? Да, у меня достаточно кредитов, чтобы купить себе более вызывающе-совершенную модель, но мне это ни к чему. А на половину стоимости этой крошки я оборудовал ее в техническом плане покруче многих ее дорогостоящих собратьев.
Сев за руль и положив себе на колени любимый ноутбук, первым делом просматриваю почту. Ничего нового – несколько заказов на транспортировку петов и других важных грузов – два из них от доверенного лица посла Федерации, господина Хезала, некого Криса Тота, - я пересекался с ним пару раз по работе еще при Ясоне, и этот федерал мне страшно не понравился. Где только господин посол нарыл такого недотепу? Хорошо хоть, можно вести дела по комму, избегая личных встреч.
С тяжелым вздохом запускаю пальцы в челку, отвожу ее с лица и, откинувшись на спинку кресла, выдыхаю дым. А ведь хотел сегодня лечь пораньше и таки выспаться первый раз за последний месяц. На одних стимуляторах и кофе долго не протянешь. Но нужно ехать в Эос, к этому странноватому другу Минка, который явно не отпустит, пока я буквально с ног валиться от усталости не буду. Хотя, даже тогда не факт. Гребанный блонди!
Вставляю ключ в зажигание и, набрав код, ввожу координаты обиталища ученого в навигатор. Дисплей мигает и выдает мне кратчайший путь.
Танагура встречает меня разноцветным неоновым безумием. Несмотря на поздний час на улицах достаточно машин, чтобы благополучно застрять в пробке. Поэтому, когда я, наконец, добираюсь до входа в апартаменты главы лабораторий Гардиан, мне приходится довольно долго ждать, чтоб мне открыли дверь. Приготавливаюсь небрежно фыркнуть на незадачливого и, наверняка, сонного фурнитура и так и застываю с открытым ртом, в котором каким-то чудом удерживается тлеющая сигарета.
На пороге апартаментов Главного нейрокорректора стоит он сам собственной недовольной персоной.
— Г… господин Эм?.. — Я не сразу прихожу в себя от такой чести.
— Вы быстро. Я ожидал Вас позже. — Сухой, вежливый тон, ничего не выражающий взгляд зеленых глаз. Элита, мать их Юпитер.
Но могу поклясться, что тогда, в ресторане, эти зеленые омуты светились неподдельной грустью.
Что за сентиментальность? Блонди не умеют чувствовать, это все знают. Может, он просто переутомился на работе, и я принял усталость за грусть? Хотя, какое мне до этого дело?..
Господин Эм отходит, пропуская меня в вестибюль. Поспешно убираю сигарету, затушив об крышку пачки, и туда же кидаю окурок.
— Следуйте за мной, — приказывает блонди, и через некоторое время мы оказываемся в рабочем кабинете ученого.
Даже странно, насколько эта комната отличается от идентичного по функциям помещения Минка. Потому что у Ледяного Принца это действительно комната, очень уютная и в теплой, приятной гамме. На полу персиковый ковер с простым цветочным узором, выполненным нитками более темного оттенка, посреди комнаты, перед рабочим столом из настоящего дуба, стоят два удобных и мягких с виду кресла, обитых материей цвета топленого молока, за столом стоит вполне современное коричневое компьютерное кресло, на столе – аккуратно сложенные пачки документов и монитор компьютера, в углу комнаты примостился диванчик из той же серии, что и кресла, накрытый золотистым покрывалом и заставленный такими же подушками; уж не знаю, каким материалом обклеены стены, но они тоже золотого, только более насыщенного, цвета.
— Не хотите ли выпить чаю? — раздается внезапно ну никак не вяжущийся с обстановкой холодный голос Эма.
— Спасибо. Лучше кофе. — Если уж я тут застрял.
Блонди подходит к своему столу и, нажав кнопку вызова фурнитура, заказывает кофе и зеленый чай. Понятно, хочет расслабиться. Значит, легенды о неутомимости детей Юпитер – всего лишь легенды.
— Присаживайтесь, — говорит Главный нейрокорректор, когда буквально через полминуты молчаливый слуга приносит поднос с двумя чашками и сахарницей и так же молча уходит. Сам он располагается на компьютерном кресле, я же пристраиваюсь напротив (а я оказался прав, действительно, очень удобно) и беру в руки свою чашку.
Консул внимательно наблюдает за мной рассеянным тем не менее зеленым взглядом, пока я в пару глотков ее осушаю, и интересуется:
— Еще?
Я готов себя убить, когда я чуть ли не жалобно киваю.
Глава лабораторий повторяет заказ и, размешивая в своей чашке уже третью ложку сахара, медленно произносит:
— Давно не спали, Катце?
Я неопределенно пожимаю плечами, принимая у фурнитура новую порцию своего невольного наркотика и гадая, что может значить такое поведение. Банальное сочувствие исключаю сразу, как и остальные проявления эмоций, оно не свойственно гордым сыновьям Юпитер. Ему от меня что-то нужно, вот он меня и бережет – это, пожалуй, самое рациональное объяснение, и оно меня вполне устраивает. Мне нужен покровитель на Рынке, за именем которого можно будет спрятаться при проведении каких-то афер. На высокопоставленных блонди контрабандисты и таможенники, естественно, наезжать не будут, а вот на полугражданина, к тому же бывшего фурнитура, очень даже. Поэтому сотрудничество с Раулем Эмом – обоюдовыгодное дело. А мы, монгрелы неразумные, хотели путем шантажа добиться хотя бы видимости такого договора, вот и следили за Идеальным Блонди последние несколько недель.
Господин Эм откидывается на спинку, отпивая ароматную сладкую жидкость.
— У меня к Вам предложение, Катце.
— Я слушаю Вас, господин Эм.
Рауль
Дилер выглядит измотанным. По сравнению с ярким цветом волос лицо кажется очень бледным. И пальцы неосознанно тянуться в карман, где, наверняка, лежат сигареты.
— Я слушаю Вас, господин Эм. — Янтарные глаза бесстрашно встречают мой взгляд.
Монгрелы… – про себя пожимаю я плечами.
Украдкой наблюдаю за ним. Катце медленно попивает кофе и терпеливо ждет, пока я заговорю. Воспитанный монгрел.
— Я знаю, что Вы долгое время служили верой и правдой господину Минку в качестве его агента на Черном Рынке. Также я знаю то, что на самом деле Вы фактический Глава Черного Рынка, и основная Ваша деятельность – это контрабанда. — Я про себя вздыхаю и отпиваю свой чай. Да, я готовился перед нашим разговором, я знаю о нем все, что только возможно узнать с помощью Сети. — Я считаю такую политику весьма эффективной, поэтому предлагаю Вам работать на меня на идентичных условиях. В прошлом Вы показали себя как успешного руководителя такого рода, и я надеюсь, что не разочаруюсь в Вас в дальнейшем, Катце. Сколько времени Вам требуется, чтобы обдумать мои слова?
Юпитер, что я делаю? Я только что похвалил монгрела?!
Катце, чуть улыбнувшись, вновь серьезно смотрит на меня, отставив свою чашку.
— Нисколько, господин Эм. Я полностью с Вами согласен. Я принимаю Ваше предложение.
Ну вот, оказывается, не зря хвалил – мозги у него, определенно, есть. Честно сказать, не рассчитывал, что все пройдет так быстро и гладко. Что ж, теперь я буду часто с ним встречаться – кажется, это будет интересно.
Удовлетворенно киваю и, переложив документы, произношу:
—У меня к Вам больше ничего нет. Вы свободны. Жду Вас завтра в восемь, подготовьте отчет о текущем состоянии Черного Рынка и его перспективах.
Рыжий дилер тут же вскакивает на ноги, кланяется и направляется к дверям.
Что-то в его немного сутулой спине, одетой в черный плащ, и в рыжем затылке заставляет меня окликнуть его у дверей.
— Катце! Выспитесь, пожалуйста, до завтра.
Повернувшийся на оклик монгрел задумывается, потом улыбается и, кивнув, уходит.
Во имя Юпитер, что я себе позволяю?!
Провожу рукой в тонкой перчатке по лицу. Похоже, мне тоже не помешает пара часов спокойного сна для восстановления функций.
Подхожу к окну, что за моей спиной слепо смотрит зашторенным проемом во всю стену. Раздвигаю тяжелые золотые шторы и смотрю на раскинувшуюся внизу Танагуру, сияющую неоновыми огнями. Там уже вовсю кипит ночная жизнь, но отсюда, с высоты сотни этажей башни Эос, виден еще закат. В этот вечер солнце, нависшее над горизонтом, кажется особенно разбухшим и болезненно-кровавым.
Почему это произошло? До сих пор не могу смириться. Что же произошло? Почему блонди пожертвовал всем ради какого-то монгрела? Монгрела… Это же… немыслимо.
Алые лучи оседают на моих волосах, окрашивая их в рыжеватый цвет. Такой же, как у бывшей мебели Ясона, у этого дилера по имени Катце.
Катце тоже монгрел, как и тот пет, Z107M, но насколько они непохожи. Рыжий цивилизован, вежлив, хорошо одет, он выглядит скорее как элита, чем как житель трущоб. Но Глава Черного Рынка исключение всего лишь. Всего лишь? Он доказал, что таких больше нет.
О чем я вообще думаю? Я стал сентиментальным. Юпитер недовольна. Я чувствую, что на моем месте она хотела бы видеть прежнего Консула. Если бы умер я, она бы не расстроилась. Если бы умер я, ничего этого бы не было. Если бы умер я. Мне больше нет места здесь. Я перестал видеть смысл своего существования.
По всему телу пробегает гневная дрожь, пальцы сжимаются в кулак. Глухой удар в стекло.
Это ты во всем виноват, Ясон Минк!
Сразу становится жарко, в горле образуется тугой ком – ни сглотнуть, ни выдохнуть. Пальцы тянутся к шее, кожу царапает прикосновение тонкой синтетики.
Через некоторое время мне все же удается отдышаться. Все хорошо, нужно просто забыть, отодвинуть эти мысли в самый дальний угол своего сознания и заняться составлением плана переговоров с Федерацией.
Глубоко вздохнув, возвращаюсь за стол и включаю компьютер. Открываю нужный документ и погружаюсь в работу. Но уже через полчаса понимаю, что я едва ли написал больше нескольких предложений. Я не политик. Я не справляюсь один. Мне тебя не хватает, Ясон. Я почти никогда тебя не понимал, но пока ты был жив, я был хоть кому-нибудь нужен. Пока ты был жив, я был готов поддержать любое твое сумасбродное решение. Но все же ближе к концу ты стал от меня отдаляться. Ты не прислушивался ко мне, и вот что получилось.
Отодвигаю от себя клавиатуру и сжимаю виски. Как же так могло получиться? И почему я до сих пор об этом думаю?
Я просто переутомился.
Поднимаю глаза, и мой ищущий взгляд натыкается на оставленную дилером чашку. Хорошее утешение – чашка, оставленная монгрелом. Пусть даже красивым. А Катце красив, иначе не был бы фурнитуром Первого Консула.
Да, Рауль, что-то ты совсем расклеился. Блонди не положено думать о фурнитурах, тем более чужих. Тем более бывших.
А как он улыбнулся моим последним словам. У него рыжие волосы и янтарные глаза, не знал, что у монгрелов так бывает. Кажется, они с Ясоном проворачивали какие-то политические интриги. Надо будет спросить. Когда он начал курить? У него такой подавленный вид. У него рыжие волосы. И янтарные глаза. Живые. Он улыбается, так…
Я не чувствую, как моя голова падает на руки, и я забываюсь сном, полным непонятных видений.
Катце
Наверно, я чего-то не понимаю. Он издевается? Он действительно не понимает, или это у него юмор такой?
Юмор у блонди? Самому-то не смешно?
Сворачиваю на свою улицу в Мидасе, в глаза сразу бросается отсутствие освещения. Опять?! Да сколько можно, мать-их-Юпитер?! Уже которую неделю без электричества! Конечно, зато в Эос наверняка все есть.
Черт, отчеты! Данные же на стационарном компе! Придется вытаскивать доисторические транзисторы и подключаться к дополнительному источнику питания, чтобы выйти в Сеть. И когда мне, позвольте спросить, высыпаться?
Он точно издевается. Все блонди – одинаковые сволочи! Вечно из-за них проблемы. Знал ведь, с кем связываюсь, так нет!
М-да, блонди, выходящие по ночам перегрызать провода именно на моей улице, – это уже даже не психоз, а откровенный бред. В конце концов, свет сейчас почти во всем Мидасе периодически отключают. Просто… ну, неужели обязательно именно сейчас?!
Картина «ночные блонди» еще некоторое время поднимает мне настроение, пока я ставлю аэромобиль и, забрав ноут, иду внутрь, а вернее, в низ своей квартиры. Там оно снова опускается на отметку «ниже плинтуса» при мысли о том, сколько еще предстоит сделать.
Если раньше (хотя бы, сегодня утром) комната освещалась худо-бедно лампочками индикаторов техники, которая во множестве украшает собой почти все стены, то сейчас темнота стоит непроглядная. После первых же шагов натыкаюсь на диван, мной же вчера передвинутый с центра комнаты, чтобы не мешал грузить новое оборудование. Матерясь и потирая ушибленную ногу, достаю из кармана зажигалку. Маленький тусклый огонек освещает полный разгром моего жилища. На самом деле, бардак – второе имя моего дома.
Пинком откидываю пласт полиматериала и свободной рукой поднимаю панель под ним, там находится склад – моя гордость. Больше половины приборов я собрал сам. Вытащив все, что мне нужно, опускаю панель на место и возвращаю импровизированный коврик в надлежащее положение.
Достаю ноутбук и, присоединив пару проводов к батарее одним концом, а вторым к большому трансформатору (моего изобретения), получаю генератор незатухающих колебаний. Вообще, после того, что я сделал для усовершенствования ноута, в «спящем» режиме тот должен проработать не меньше пяти часов – так что, это неплохой источник питания. Похимичив с достопамятными транзисторами, которые я купил на аукционе музейной техники, таки включаю домашний компьютер.
Быстренько просмотрев и перекинув на диск нужные мне файлы, отключаю комп, чтобы лишний раз не искушать судьбу. Все-таки в ноутбуке работать сейчас безопаснее. Загружаю диск и принимаюсь за составление документов для господина Главного нейрокорректора. Вернее, господина Первого Консула. Да, нелегко, когда у власти такие повернутые, как господин Эм. Он даже для блонди странный. Помню, Ясон говорил, что его друг, конечно, гениальный ученый, но в остальном обращении просто чудной. Хотя он и его создательница стоят друг друга. Не удивлюсь, если окажется, что генетик у нее в любимчиках ходит. Даром, что Идеальный Блонди – вот уж чего не скажешь, если не знать.
В таких вот безрадостных размышлениях проходят несколько часов, за которые я успел сварить себе кофе с помощью все того же трансформатора. Выпив как минимум сотую чашку за сегодня, понимаю, что начинаю ненавидеть кофе. От количества выкуренных сигарет плохо становится даже мне. Составление отчетов – дело, конечно, нехитрое, но жутко нудное и долговременное. Закончив с последним, на секунду закрываю глаза… – и вот уже на запястье надрывается будильник.
Вздрагиваю от неожиданности и потираю глаза. Со стенных полок приветливо мигают индикаторы, ноут на коленях благополучно безмолвствует. Отложив технику на диван рядом с собой, вскакиваю, пытаясь сориентироваться. И тут на глаза попадается дисплей часов.
Черт! Уже семь – через час нужно быть в Эос у господина Эма!
Молнией метнувшись в ванную и умывшись, вспоминаю про нераспечатанные документы. Закурив, включаю компьютер. Пока жду полной загрузки, ставлю ноутбук на зарядку и вынимаю диск. Запустив принтер, смотрю на часы – полвосьмого, переодеться уже не успею. Ну, и черт с ним, не на свидание иду. Оправляю чуть измявшуюся одежду, забираю распечатки и, выключив компьютер, выхожу.
По дороге в Эос меня пару раз останавливает патруль. Я что, так плохо выгляжу? Вспоминаю, что не успел позавтракать, как всегда. Если день так хорошо начинается – жди неприятностей.
К дверям Эос я успеваю ровно к восьми часам. А еще предстоит подниматься на лифте на 118й этаж, где находятся апартаменты Главы лабораторий Гардиан. Выбросив недокуренную сигарету на пол зеркальной кабины, с мстительным удовольствием наступаю на нее носком ботинка и смотрю на свое отражение. Бледное лицо с фиолетовыми кругами под глазами и темной полоской шрама, безуспешно прикрываемой взлохмаченными рыжими волосами.
А он не испугается? Со смешком приглаживаю волосы (безрезультатно, кстати), когда лифт вдруг тормозит на уровне восьмидесятого этажа. Только попутчиков не хватало с утра пораньше.
В открывшиеся двери, к моему удивлению, входит доверенное лицо посла, тот самый Крис Тот, чьи заявления я читал вчера вечером. А этот что здесь делает в такое время? К тому же без своего патрона.
Федерал явно теряется, завидев неожиданного попутчика, хотя старается скрыть это всеми силами. А силенок-то маловато. Усмехаюсь про себя: федералы… Прообщавшись столько времени с элитой, уж можно, наверно, чему-то научиться. Например, как построить себе памятник в натуральную величину без материальных затрат и предельно быстро по времени. Я вот такого шанса не упускаю, заодно получив возможность показать, что на Амой даже дилеры Черного Рынка держат себя в руках лучше, чем добрая половина (а то и больше) федеральных дипломатов.
Поэтому я сдержанно киваю и сторонюсь, освобождая ему пространство. Тот спохватывается и, поправив очки, заходит. Двери лифта смыкаются за ним.
— Здравствуйте, — запоздало отвечает он. Потом, помедлив: — Вам какой?
— 118й, — говорю я, стараясь сдержать ухмылку при виде того, как парень вздрагивает, услышав номер этажа. Что, не тянет в подопытные кролики к главному генетику Амой? А, точно, он же теперь Первый Консул. Тем не менее, от этого он не становится менее страшным, да?
Дипломат, не говоря больше ни слова, задает нужный этаж. Он заслуживает еще один мой удивленный взгляд, когда не выходит вместе со мной на уровне апартаментов Консула. Я лишь успеваю заметить, как он, пугливо кивнув мне и прижимая к себе свой чемоданчик, нажимает на панель управления лифтом и задает этаж офисов и лабораторий. Мало ли…
Пожав плечами, направляюсь к двери. На этот раз мне, как и положено, открывает фурнитур. Меня охватывает невольное разочарование. А что ты хотел? Ты монгрел, он блонди, тебе вообще, откровенно говоря, не положено здесь находиться по статусу, так что радуйся.
Позволяю фурнитуру снять с себя плащ, предварительно вынув оттуда сигареты (на всякий случай), и говорю, просто чтобы не казаться невежливым:
— Господин Эм дома? А то попросят придти в такую рань, и по неотложным делам катаются. Это же элита, — усмехаюсь я и внезапно понимаю, что мальчишка не реагирует. Вешает плащ и как будто не слушает. — Эй, ты что, глухой? Я, кажется, спросил тебя – отвечай!
После этого окрика слуга поворачивается и, отвесив поклон, спокойно произносит, глядя куда-то мимо:
— Хозяин в своем кабинете. Я провожу.
И, отвернувшись, идет вперед. Я поспешно следую за ним. Интересно, чем же я ему так не понравился?
Несмотря на то, что сказал фурнитур, во всех коридорах темно. Но в щель под дверью Главного нейрокорректора просачивается слабый луч света. Киваю, отпуская мальчишку, и, постучавшись, вхожу. Чтобы сразу замереть на месте, как врезавшись в стену.
Свет, просачивающийся под дверью, исходит от огромного – во всю стену – незашторенного окна. А на рабочем столе, сложив руки в тонких белых перчатках, щекой на клавиатуре, закрыв струящимся, переливающимся в солнечном свете золотом волос разворошенные документы, сладко спит Глава отдела нейрокоррекции и лабораторий Гардиан, Первый Консул Амой, Идеальный Блонди Рауль Эм. Лицо во сне расслабленно и не напоминает больше фарфоровую маску. Золотые брови слегка сведены, так по-детски, почти «домиком», тени от длинных ресниц дрожат на щеках.
Прав был Ясон, для блонди Эм слишком чудной. Ну какой элитник, стоящий сразу на стольких ответственных постах, позволит себе заснуть на рабочем месте? А может, все дело как раз в объеме возложенных на него обязанностей, и ученый банально израсходовал весь свой запас физических сил? Ведь даже машинам нужен отдых.
В картину бреда про «ночных блонди» добавляется Рауль Эм, собственными блондиевскими зубками перекусывающий кабель в моем бункере. После этого мне невольно становится его жаль. Хорошо, что блонди не умеют читать мысли, иначе после подобного нейрокоррекция будет самым желаемым исходом.
И тут блонди шевелится и открывает затуманенные после сна, как всегда растерянные, зеленые глаза.
— Катце? — Что ж, честь и хвала тремстам пунктам интеллекта элиты, раз он узнает меня прямо спросонья.
Позволив себе слегка усмехнуться, кланяюсь:
— Господин Эм.
Рауль
Что-то неправильно. Не как всегда. Мне неудобно лежать, и я слишком медленно просыпаюсь. Почему меня никто не разбудил? Ничего не понимаю.
Сквозь сон моего слуха достигают короткий тихий стук и звук открываемой двери. Фурнитуры не стучатся. Кто же?
Через силу разлепляю веки, почему-то непривычно тяжелые, и вижу перед собой фигуру в темном плаще, с ярко-рыжими волосами. На открытой половине лица непередаваемая смесь недоумения и… умиления? Это что, все еще сон?
— Катце? — на всякий случай интересуюсь я, пытаясь понять, где я нахожусь.
Выражение лица тут же меняется, губы растягиваются в улыбке, нет, даже в ухмылке, и, согнувшись, монгрел отвечает:
— Господин Эм.
Что он здесь делает? Ах, да! Я же сам вызвал. Уже восемь? Почему меня никто не разбудил?!
Поспешно выпрямляюсь на своем месте, глядя на дилера из-под растрепавшейся челки. Взгляд получается угрюмым. Конечно. Юпитер, какой позор! Подавляю желание занавеситься волосами сильней, чувствуя, как к лицу почти неумолимо подкатывает волна стыда.
Этот… бывший фурнитур, да как он посмел?! Вдыхаю глубже. Так, надо взять себя в руки, он не виноват, ты сам загонял себя до изнеможения. Рабочие ресурсы блонди, конечно, больше, чем у людей, но тоже не безграничны. Нужно часть документации проектов отдать моему заместителю – он умный руби, справится, – и все будет хорошо. А сейчас, просто сосредоточиться. К десяти меня ждут в лаборатории, нет времени на смущение и подобные глупости.
— Простите, Катце. Кажется, я задремал. Надеюсь, Вы не долго ждали.
Юпитер! Недосыпание не идет мне на пользу. Зачем я это сказал?
На секунду зажмурившись и нажав пальцами на переносицу, кивком указываю рыжему кресло напротив себя и, уперев локти в подлокотники, складываю пальцы перед собой треугольником.
— Благодарю Вас, господин Эм. Не стоило беспокоиться. — Монгрел немного неуклюже садится, никак не показывая, что произошло что-то необычное.
Хорошо же его выдрессировали.
Пожалуй, нужно взбодриться, или я просто усну, слушая доклад.
— Не хотите ли кофе? — Невежливо пить в одиночку.
Катце поднимает на меня глаза от своих бумаг и быстро кивает. Замечаю непроходящие тени под глазами и общий безрадостный вид. Кажется, он пренебрег моим пожеланием выспаться. И просит кофе, чтобы не зевать в ответственный момент. Упрямый контрабандист. Но он не знает, что в зеленом чае таурина и того же кофеина гораздо больше, и при хорошей концентрации он намного эффективней. Ну, не мне же его учить.
Нажимаю на кнопку вызова фурнитура:
— Принеси зеленый чай и кофе в мой кабинет.
Скоро, даже по меркам фурнитуров, дверь приоткрывается, и в нее проскальзывает мальчишка, несущий в руках поднос.
Не выношу его. Прошлый был лучше.
Катце кивает слуге, кажется, проводив его удивленно-неприязненным взглядом. Странно, я думал, никто, кроме элиты, не осведомлен. В чашку дилер вцепляется, как в спасательный круг. Мог хотя бы попытаться скрыть свое состояние, хмыкаю я про себя.
Впрочем, я через чур много думаю об этом, возможно, сказывается недосыпание вкупе с переутомлением и общей напряженностью в последние несколько месяцев. Эти недели были особенно выматывающими. Участились вызовы от Юпитер, да и в лаборатории я все чаще теряю концентрацию, что непозволительно при моей работе. И еще эти вечные приемы, федералы, эти генетически неполноценные особи с абсолютным отсутствием самоконтроля. Я всегда думал, что это показная слабость, которая на деле окажется хитроумной стратегией по воздействию на нашу психику – самое уязвимое место блонди, поскольку это, пожалуй, единственное несовершенство, роднящее нас с более низкими расами, но я ошибся, и то, что я считал за оболочку, оказалось изнанкой – абсолютной открытостью. Я вообще слишком много думаю, так всегда было. Просто в последнее время планка моего стабильного психического состояния стала покачиваться. И внешней силой, спровоцировавшей эти колебания, был взрыв. Тот самый.
Ну вот, я опять задумался. Чашка с чаем в моих руках слегка подрагивает. Комм вибрирует? Или просто тремор. У блонди. Никогда не думал, что стану свидетелем подобного. И никогда бы не мог предположить, что этим блонди буду я.
От чая пахнет лимоном. Неприятно. Вижу в мелких волнах на поверхности жидкости свое отражение. Я ведь четко сказал – или жасмин, или бергамот! Вскидываю голову, ища взглядом кнопку, и натыкаюсь на пачку бумаг.
И вспоминаю про Катце.
А он ведь смотрит, внимательно, не отрываясь. И даже… кажется? Или янтарь прищуренных глаз отражает изумление пополам с некоторой долей волнения? Проклятье! Предстать перед монгрелом в таком состоянии!.. Хотя, он же бывший фурнитур. И все-таки, нельзя такое допускать – ведь он слишком заметен, и убрать его не получится… О чем я? Ясон его не утилизовал, и дилер вполне оправдал ожидания.
Отставляю чашку, громко стукнув дном об столешницу. Почему он не отводит взгляд?
— Что Вы смотрите?
Катце как будто спохватывается, и его лицо становится опять непроницаемым. Уголок рта дергается, обозначая ухмылку. Рука тянется к карману.
— Простите, господин Первый Консул. Я задумался. — Дилер опускает взгляд на свои бумаги.
Что за дерзость? Но надо возвращаться к делам. Этот бессмысленный диалог ни к чему не ведет, и к тому же время не позволяет.
— Я слушаю Вас. Ведь Вы подготовили то, что я просил?
— Конечно. Господин Эм, Вы позволите закурить?
Закурить? Это точно меня убьет. Надо приказать принести мой чай.
— Нет.
Рыжий вздыхает, отпивает большой глоток кофе и, откашлявшись, берется за бумаги.
— Хорошо. Итак, сегодняшняя ситуация на Рынке позволяет считать, что… — Обычные сведения, сводки, проблемы. Интонации профессиональные, движения точные – ни одного лишнего слова или взгляда. Похоже, он чувствует себя в своей стихии. Через некоторое время понимаю, что потерял нить рассуждения. Придется взять распечатки и изучить их потом. Хотя, он и сам неплохо разбирается в этом, по большей части ему можно довериться.
Бросаю взгляд на наручный коммуникатор. Отведенное ему время истекло.
— Достаточно. Мне кажется, Вы знаете, о чем говорите. Отдайте Ваши отчеты, — решительно прерываю я.
Он останавливается, растерянно глядя на меня, но потом кивает, протягивая мне документы. Кажется, листы дрожат.
— Конечно. У Вас есть еще какие-то поручения ко мне?
— Нет. Вы свободны. Если понадобитесь, я смогу Вас найти.
Дилер встает, кланяется и, не оборачиваясь, уходит.
Глубоко вздыхаю и провожу рукой по лицу. Было бы неплохо переодеться и умыться.
Через час нужно уже быть в лаборатории.
Нажимаю на кнопку на панели:
— Чай с бергамотом в мой кабинет. Сейчас же. И рабочий сьют. — Не дожидаясь подтверждения, отключаю связь и откидываюсь в кресле. Чувствую себя как никогда отвратительно, хотя, если подумать, ничего такого сверхъестественного не случилось. Просто перегрузка и естественная реакция организма на нее. Все бы было в порядке, если бы не этот так не вовремя появившийся монгрел.
Все тело ломит от длительного пребывания в неудобной позе. Смертельно хочется бросить все и нормально отдохнуть. Но я не был бы блонди, если бы всегда позволял себе все, что хочется. Подождав еще несколько секунд, решительно поднимаюсь и выхожу из кабинета, чуть не столкнувшись в дверях с фурнитуром.
— Чай на стол, сьют в ванную комнату, — приказываю я, продолжая путь.
Свет в ванной кажется слишком ярким, так что кровь начинает резко пульсировать в висках, вызывая приступ мигрени. Недолго думая, собираю волосы, чтобы не мешались, и, скинув одежду, захожу в душевую кабинку.
Напомнить себе больше никогда так не перенапрягаться.
Катце
Блонди, блонди, а еще Первый Консул! Вот уж действительно не ожидал, что он окажется таким… нестрашным? А я еще думал, что знаю блонди.
Как-то чересчур своеобразно ведет себя господин нейрокорректор – я уже решил бы, что его подменили, (хоть и не представляю, как такое возможно) если б не его фраза «Что Вы смотрите?». И тогда все встало на свои места. Кто еще, кроме блонди, может говорить с таким надменным презрением такие, вроде бы, обычные слова?
Хорошо, он хоть делами Рынка не заинтересовался, ведь формулировочки-то там большей частью расплывчатые, да лица, участвующие в сделках, подставные. Такое впечатление сложилось, что нашему Принцу было сильно не до меня и моих темных делишек. Признаться, от такого влиятельного блонди я ожидал чего-то большего.
Впрочем, что-то я задумался о господине Эме, хоть и думать-то там, в принципе, не о чем – все как на ладони. Идеальный блонди же!
Усмехаюсь своим мыслям, сворачивая на одну из менее оживленных улиц Мидаса. Блонди блондями, а работа не ждет.
Хлопнув дверцей, выхожу из машины. Громкий звук далеко разносится в лабиринте пустующих улиц. Я всегда оставляю аэромобиль за несколько кварталов от офиса. Конспирация. Нет, я не боюсь, что его украдут, хотя и знаю, что сыщется немало тех, кто бы польстился на такую крошку. Но есть одно большое «НО» – машинка умная, узнает меня по отпечаткам пальцев и сетчатке, а так как все команды вводятся в ручную, то и управлять ей никто, кроме меня, не может.
У дверей меня ждет Джеки – цересский парнишка, пристроенный ко мне еще Рики. Если бы не его незаурядная соображалка, выкинул бы, не задумываясь.
— Шеф! — подскакивает паренек, едва завидев меня. — А я Вас тут уже несколько часов жду!
— Привет, Джеки, — бормочу я, набирая код и заходя в здание. Всего лишь очередное арендованное помещение. Пожалуй, в скором времени я перееду поближе к космопорту. Там сейчас, как ни странно, спокойней всего.
— Господин Катце, шеф, у меня столько новостей! Но только сначала Вы расскажите, почему вчера сорвалось? Он нас заметил? Почему тогда за нами не пришли? Шеф, всем было очень интересно, и теперь они ждут от Вас объяснений! Господин Катце, скажите, а Вы меня еще возьмете на такое задание? Мне так понравилось, и меня даже никто не заподозрил! Кстати, шеф, представляете, знаете, почему Нортон не появился вчера? Его задержал патруль, представляете? Не знал, что патрульные имеют право так долго удерживать граждан! Он же там восемнадцать часов просидел! Михи говорит, – это он мне рассказал – говорит, что они даже не обвиняли его ни в чем! А Мильен, тот пет, помните, с зелеными волосами? Помните его? — тараторит мальчишка, пока я включаю терминал и ноут.
— Помню, помню. — Я даже не вслушиваюсь, только поддакиваю иногда. С этого обзора новостей криминального мира начинается почти каждое рабочее утро.
— Так вот, он, говорят, с каким-то федералом подружился! Вчера их в баре видели, представляете? А он еще к нам напрашивался! Секреты хранить умеет! Наверняка про своего бывшего хозяина все выболтал! Нет, Вы слышали, каков!
— Слышу, да. — Нахмурившись, проверяю почту. Опять спам с вложенным системным червем. Не понимаю, на что они надеются? Удаляю опасный «подарочек» и, между делом, произношу: — Джеки, будь добр, сделай мне кофе.
— Хорошо, шеф! — Паренек резво ускакивает в соседнюю комнату. Не иначе, я его прервал, и он хочет побыстрей продолжить.
— И бутерброд! — кричу я вдогонку.
— Ладно! — доносится из-за стенки.
Наслаждаясь тишиной, погружаюсь в работу. Десять поставок на территории, два вылета на дальние орбиты, четыре встречи – график довольно плотный.
— А еще… — В отъехавшую дверь заплывает сперва поднос с моим заказом, а потом и сам черноволосый помощник. — Вчера Вами интересовался какой-то мужчина, в костюме такой, важный.
— Важный? Мной? — настораживаюсь я, отрываясь от распределения людей и средств на сегодняшние операции.
Джеки кивает, ставит поднос на край стола.
— Угу. Это еще в том ресторане было. Вы когда за Принцем-то пошли, он меня и подозвал. Спрашивает: кто да что, и работаете ли Вы там постоянно. Я испугался, что он нас раскроет, сказал, что не понимаю, что он имеет в виду. Я Вам еще вчера хотел сказать, но Вы уехали. Что-то случилось?
— Да. Точнее, нет. Ничего особенного. Но за Принцем мы больше следить не будем.
Глаза парнишки расширяются от удивления.
— Шеф, но почему?
— Можешь считать, что мы своего добились. И, кстати, не называй его больше так. Все, иди. Мне надо работать.
Когда дверь за парнем закрывается, провожу руками по лицу. Вот черт, надо быть осторожней.
***
Рабочий день проходит на удивление тихо. Если, конечно, не считать нескончаемого потока информации (большей частью бесполезной) из уст монгрельского паренька.
Под вечер меня, незаметно для самого себя уснувшего, будит Джеки, ворвавшийся с предупреждением о посетителе.
— Посетитель? Что значит «посетитель»?
— Ну, какой-то мужик сказал, что желает видеть господина Катце, — смущается парень.
— И ты сразу побежал это устраивать! — раздраженно бросаю я, лихорадочно пытаясь понять, кто это может быть.
Из чужих адрес моего офиса никто не знает. Если кому-то нужны мои услуги, меня уведомляют, чаще через каналы общей связи, а именно – моих сотрудников. В мире теневой экономики все так и устроено – кто первый услышал, тот и взял заказ. Поэтому появление здесь кого-то постороннего – более чем странное событие.
Впрочем, винить мальчишку тоже нельзя, он же всего второй месяц у меня на побегушках.
— Простите, я… я не… — запинается Джеки, явно уже пожалевший о своей легкомысленности.
— Да понял я, что ты не думал! Ладно, зови, раз уж сдал. — Откидываюсь на кресле и оправляю одежду.
Парень кивает и ретируется. Похоже, я его все-таки напугал. Ничего, будет знать.
Кидаю взгляд на свое отражение в мониторе. Вид откровенно заспанный. Как всегда. Поправляю челку, привычно закрывая пол лица, и в этот момент входит незнакомец. Мужчина, примерно моего роста, чуть старше меня, в темном плаще с поднятым воротником и капюшоном, надвинутым на глаза. Конспирация, блин. Тот участок лица, который все равно виден, с бледной кожей и тонкими чертами. На федерала не похож, уже хорошо.
— Добрый вечер. — И голос приятный. — Господин Катце, я полагаю?
— Ну, добрый. Все верно, а с кем имею честь?
— Андре Варлек, — представляется «посетитель». — У меня для Вас интересное предложение.
Так сразу и к делу? А он мне нравится.
— Присаживайтесь, — предлагаю я, указывая гостю на диван у стены, и разворачиваюсь к нему вместе с вертящимся креслом. — Вы гражданин?
Мужчина усаживается и снимает капюшон.
— Почти.
— Юпитер-ваша-мать! — непроизвольно вырывается у меня, в то время как мой гость невозмутимо выправляет из-под плаща хвост длинных огненно-красных волос. — Руби!
— Юпитер мне не мать, — усмехается элитник. — Но в остальном Вы правы.
— Простите, я имел в виду…— одергиваю я себя.
— Я понял. Вы удивлены.
— Не каждый день меня удостаивает визитом элита.
— Ваша правда. Приношу свои извинения, — произносит господин Варлек. — Итак, ближе к делу.
Киваю и достаю сигарету. Зажав ее в зубах, уточняю:
— Надеюсь, Вы не против? — И щелкаю зажигалкой.
Руби чуть усмехается.
— Как Вам будет удобней.
Затягиваюсь и выдыхаю дым.
— Я слушаю.
— Мне нужно доставить один пакет и пару контейнеров на Альфу-5. Плачу в двойном размере.
— Мои цены и без того кусаются, — замечаю я.
— Я знаю, не стоит беспокоиться.
На моем лице отражается вежливое недоумение.
— С чего же такая щедрость?
Элитник кладет ногу на ногу и, кажется, улыбается.
— Я хочу, чтобы этим занялись Вы.
— Разумеется. Вы же для этого ко мне и обращались.
— Вы не поняли. — Улыбка становится явственней. — Я хочу, чтобы Вы занялись этим лично.
— Лично? — переспрашиваю я, стряхивая пепел в стоящую рядом пепельницу. — Полетел на Альфу-5, Вы хотите сказать?
— Именно, — подтверждает господин Варлек все с той же гаденькой улыбочкой.
— Простите, при всем моем уважении…
— Тройной размер. Плюс гражданство. Абсолютно легально, у меня хорошие связи, поверьте.
Нервно ерзаю в кресле. Так, это уже не шутки, а бешеные деньги, и как – почти задаром! Что-то тут нечисто, похоже, это не простая «посылочка», не проходящая комиссию. От заказа за версту несет серьезными проблемами в случае чего. Вот же черт!
— Я не сомневаюсь в Ваших возможностях, господин… Варлек? — Мужчина кивает, не сводя с меня взгляда. Становится жутковато под прицелом этих холодных серых глаз. Хорошо, что элита не читает мысли. — Но позвольте, кто же будет руководить Рынком в мое отсутствие? До Альфы-5 ведь не один день пути. А чтобы возложить свои обязанности на кого-то надежного, его нужно еще и найти. В общем, сами понимаете.
Руби серьезно кивает, переключив внимание на кончик моей сигареты, нависший над пепельницей. Юпитер ваша! Так задумался, что совсем забыл курить, а сигарета прогорела за это время почти до фильтра, уронив столбик пепла, стоило мне дернуться.
— Да, я прекрасно это понимаю. Но я еще ничего не сказал о сроках. И дополнительном условии. — Нежданный гость переводит изучающий взгляд обратно на меня.
— Будет еще какое-то условие? — настороженно уточняю я, закуривая снова.
— Я бы даже скорее сказал просьба, а не условие, — поправляется господин Варлек. — Слышал, Вы неплохо разбираетесь в компьютерных системах.
Вот тебе раз. А он мне уже было понравился.
— Зависит от того, что Вам нужно, — осторожно отвечаю я.
— Компьютер кое-кого из высшего руководства. Это не составит Вам труда.
— И чей же? — Чувствую, как неприятно заныло под ложечкой.
— Глава департамента охраны Эос. Орфей Зави. Его.
Рауль
Двери лифта смыкаются за моей спиной. Поворачиваюсь в сторону Центральной Лаборатории, где должен пройти долгожданный эксперимент, но меня останавливает голос, окликающий меня по имени.
— Господин Эм! — Ко мне подбегает мой заместитель-руби. — Прошу прощения, Вас срочно вызывает Совет Синдиката.
— Но у нас через десять минут начало эксперимента, — в некотором замешательстве произношу я, потом спохватываюсь. — В таком случае необходимо перенести время. Кажется, сегодня мы задержимся на ночь. Предупредите, пожалуйста, всех.
— Я могу начать вместо Вас, господин Консул.
— Хорошо, — слегка помедлив, соглашаюсь я. — Я постараюсь вернуться как можно раньше.
Кивком отпустив руби, возвращаюсь к лифту. Судя по цифрам на дисплее, тот только что был на этаже Службы Безопасности. Только этого не хватает.
Так и есть – сквозь открывшийся проем на меня смотрят насмешливо прищуренные голубые глаза главы департамента охраны Эос.
— Доброе утро. — Вхожу, поворачиваюсь к нему спиной и задаю уровень Зала Заседаний.
Сзади раздается смешок, и томный голос произносит:
— Доброе ли?
Закатываю глаза. Не надоело еще?
Лифт снова останавливается, заходит оникс. Поздоровавшись, он встает в дальний угол от нас. Смотря в зеркальную стену, заправляю шарф за воротник, но приблизившегося Зави все равно замечаю в последний момент.
— Что, Эм, Вас судьба утреннего вызова не миновала?
— То же самое могу сказать о Вас, Зави, — парирую я, стараясь выглядеть не слишком раздраженным. — А от кого, собственно, поступил вызов?
— Неужели господин Первый Консул не в курсе? — продолжает куражится глава СБ, вскидывая брови в притворном изумлении.
Молча прожигаю его взглядом.
— Ну что Вы, не надо на меня так смотреть! — со смехом восклицает Орфей, оглядывается на оникса и чуть понижает голос. — Если серьезно, департамент обеспечения, насколько я знаю.
— Департамент обеспечения? Я думал, что ситуация с Юпитер на сегодняшний момент стабильна.
— Господин Консул, Вы меня удивляете. — Он кидает на меня многозначительный взгляд. — Вы совершенно не интересуетесь ничем за пределами Ваших лабораторий? Простите, но если бы Вы читали внимательно отчеты, то знали бы, что ситуация стабильно отвратительна.
Поджимаю губы.
— По крайней мере, она не ухудшалась.
— Ну да, для Вас этого достаточно, — язвительно усмехается Зави.
Открывшиеся двери лифта не дают мне ответить на этот явный вызов. Прошествовавший мимо меня глава департамента охраны довольно ухмыляется, словно не замечая моего негодования. Сверлю удаляющуюся спину взглядом на полсекунды дольше положенного, потом следую за ним.
В Зале Заседаний уже все кроме нас собрались, и, судя по всему, были так же недовольны тем, что их отвлекают по неизвестной причине.
Как только за мной закрывается дверь, все разговоры прекращаются, я прохожу на свое место во главе стола и киваю группе блонди из департамента технического обеспечения Юпитер – никогда даже не пытался запомнить их имен.
— Благодарим, господин Консул. Мы приносим свои извинения всем, что столь неожиданно оторвали вас от дел. Мы бы не стали прибегать к таким крайним мерам, не будь ситуация настолько критической. — Руководитель ненадолго замолкает, обводя всех взглядом и, очевидно, собираясь с мыслями. Никто из остальных членов Совета не выражает открытого недовольства. Служащие департамента обеспечения всегда обладают определенными привилегиями. — Все присутствующие знают, что с последнего сбоя, произошедшего месяц назад, Юпитер проявляет лишь хаотическую активность, она не реагирует на логические раздражители. — Зави, сидящий по левую руку от моего кресла, недоверчиво хмыкает, косясь на меня. — Участились перепады напряжения, мы не справляемся с перераспределением потоков энергии во все районы Танагуры, что приводит к периодическому отключению главных блоков питания в Центре управления спутниками и околоорбитальным оружием, — глава военного департамента поджимает губы при этих словах, — поломкам оборудования нейрокоррекционных и генетических лабораторий. — Вежливый кивок в мою сторону. — В таких условиях управление государством очень затрудняется. Дальше так продолжаться не может. В свете этих событий мы вынуждены настаивать принять меры.
Вздыхаю и упираюсь подбородком в скрещенные пальцы. Как это ни унизительно, Орфей был прав – положение дел на редкость неблагоприятное. И руководитель департамента обеспечения тоже прав – необходимо принимать меры. Только вот какие? Все ждут от меня решения.
Скольжу взглядом по столу, стараясь не встречаться ни с кем глазами. Как никогда хочется оказаться в своей родной лаборатории, заняться тем, в чем я действительно разбираюсь. Ясон, почему..?
Закрываю глаза, прогоняя ненужные мысли, и произношу:
— У вас есть какие-то предложения?
— Да, — немедленно отзывается руководитель департамента обеспечения. — Нужно прекратить подачу энергии в Мидас и Церес и сосредоточить основные потоки на башне Эос.
Вскидываю на него глаза.
— Вы понимаете, чем это чревато? Разозленные граждане от нас не отстанут, начнутся беспорядки. А уж эти беспородные, даже боюсь предположить, что может взбрести им в голову!
Глава департамента спокойно кивает.
— Мы понимаем. Но, боюсь, это единственный приемлемый вариант. — Он смотрит прямо мне в глаза.
Выпрямляюсь, невозмутимо выдерживая его взгляд, слышу тихие возмущенные перешептывания – не одному мне эта идея не по нраву. Но, если действительно нет других вариантов, разве не самое разумное согласиться? Этот департамент не из тех, кто предлагает необдуманные решения.
— А другие варианты…
— Провальные. Моделирование иных ситуаций не дает такого высокого процента эффективности, — качает головой блонди.
Киваю и, решившись, приказываю:
— В таком случае, отключить подачу энергии в эти районы и выставить постоянный патруль андроидов на границах Мидаса и Церес. Нам не нужны лишние проблемы, — прибавляю чуть тише.
— Но, господин Консул! — Глава информационного департамента едва не вскакивает со своего места. Да, точно, его мидасские хакеры без энергии не смогут. — А как же они обойдутся без пищи? Если оставить людей без продовольствия, думаю, никакие дроиды их не сдержат!
Что ж, это здравая мысль.
— Можно наладить постоянный ввоз продуктов питания, не требующих особой обработки, — произносит молодой блонди из департамента общественных связей. Его совсем недавно включили в Совет.
— Предлагаете закидать граждан консервами? — подает голос Зави.
Не в меру живое воображение рисует мне картину: блонди выстроились по одну сторону границы и швыряют через нее консервные банки.
— Может, у Вас есть другие идеи? — язвительно осведомляется Гидеон Лагат.
Давно пора поставить его на место.
— Господин Зави прав, — замечаю я. — Если к монгрелам такой подход вполне применим, то остальные…
— Организуйте ограниченный доступ в Парфию и Апатию, — пожимает плечами глава СБ Эос.
— А что, если ограничить подачу энергии во все районы Танагуры, а в Церес отключить полностью и наладить туда поступление продовольствия? — предлагаю я, глядя на главу департамента обеспечения. — Скажем, включения будут производиться на короткие промежутки времени, в несколько часов, поочередно в каждом районе.
Тот медлит, переглядываясь со своими сотрудниками.
— Это был второй в списке план действий, — наконец произносит один из них. — Но он все же менее эффективен.
— Мы же не собираемся объявить им осадное положение! — восклицает Орфей.
— Почему бы и нет? — пожимает плечами Лагат.
— Это испортит отношения с Федерацией, на такое мы пойти е можем, — отрезает Зави.
Глава департамента общественной связи кивает и произносит:
— Перед Федерацией нельзя показывать, что у нас есть проблемы. Доверенный посла уже пытался выведать общее положение дел. Они предлагают помощь!
Возмущенный ропот волной прокатывается по залу.
— Минк, конечно, много делал для государства, но неужели они думают, что блонди не способны поддерживать установившийся порядок, — шипит Розен с другого конца стола.
— Напротив, — отзывается глава департамента связи. — Они боятся, что мы начнем притеснять людей в свою угоду.
— Что мы и собираемся сейчас сделать, — с нажимом произносит глава департамента охраны Эос.
— Полагаю, дальнейший спор ни к чему не приведет, — чуть повысив голос, чтобы перекрыть зарождающуюся бурю, произносит глава департамента обеспечения. — Господин Консул, последнее слово – Ваше.
— Мы будем действовать по предложенному мной плану, — решительно произношу я.
Большая часть блонди медленно кивает, соглашаясь.
— Хорошо, — через пару секунд отзывается глава департамента технического обеспечения Юпитер, недовольно поджимая губы. Надо отдать ему должное, заметить эту мимическую реакцию было сложно.
— Это все, что вы хотели обсудить?
— Пока да. — Руководитель департамента обеспечения опускается на свое место.
— В таком случае, прошу меня извинить. — Я, напротив, встаю и, кивнув всем, покидаю Зал Заседаний.
Уже в лифте включаю наручный коммуникатор и вызываю свою лабораторию. Мой заместитель, занявший главный компьютер, отвечает сразу же.
— Вы уже начали? — Дождавшись кивка руби, сообщаю: — Я подойду через две минуты.
***
Двенадцать ноль-ноль. Стандартный конец рабочего дня для меня и моих лаборантов. Действия, почти доведенные до автоматизма: заархивировать данные, отключить аппаратуру, убрать препараты, попрощаться с сотрудниками, повесить лабораторный халат в специальную нишу, выключить свет в кабинете, закодировать, вызвать машину, зайти в лифт…
И столкнуться нос к носу с Орфеем Зави!
— Вниз? — притворно-учтиво интересуется он.
— Что Вы здесь делаете? — спрашиваю устало.
— Вас жду, конечно, господин Консул. Подвезти?
Оборачиваюсь и смериваю его многозначительным взглядом.
— Благодарю, меня уже ждет машина.
Лифт останавливается на уровне боксов гаражей, и мы выходим.
— Я настаиваю.
Мешкаю. Чуть оборачиваюсь и краем глаза наблюдаю его фигуру, сложившую руки на груди, насмешливую ухмылку. Немного подумав, вызываю по комму шофера и отпускаю его.
— Спасибо. — Мне на плечо ложится рука и увлекает к машине.
Личный флаер господина и. о. Первого Советника похож на своего хозяина как две капли воды – такой же броский и вызывающий. Устроившись на пассажирском сидении, я буквально отпускаю себя, расслабленно откидываюсь на спинку и прикрываю глаза.
— Ты хотел поговорить о чем-то, Орфей?
Зави усмехается, вылетая на транспортную полосу и сразу же встраиваясь в ряд.
— Граждане во главе с Федерацией съедят нас с потрохами.
— Блонди – модификанты. Подавятся, — пожимаю я плечами. — К тому же, ты их слышал. У нас нет другого выхода.
— У меня такое ощущение, что началась война, — качает головой начальник СБ. — Рауль, с каких пор в Танагуре деспотия?
— Ты понимаешь концепцию чрезвычайного положения?
— И все-таки.
UPD
— Орфей, я не понимаю, чего ты от меня-то хочешь? Своего решения я не отменю. — Поворачиваю к нему голову. — Мне кажется, или ты стал более лоялен к Федерации?
Зави чуть улыбается.
— Я следую политике Синдиката всего лишь. Тебя это беспокоит?
Виновато отворачиваюсь и устало вздыхаю.
— Это проклятое переутомление. Не обращай внимания. Я почти не спал на этой неделе, вот нервы и разыгрались.
— Блонди с расшатанными нервами… Не боишься угодить в свой же департамент в качестве клиента? — нехорошо прищуривается Орфей.
Оставляю его реплику без комментариев. Надеюсь, у меня достаточно красноречивый взгляд.
— Хотя да, о чем это я? Над чем ты работаешь на этот раз? Очередная коллекция петов?
— Не поверишь. Блонди.
— Коллекция блонди?!
— Нет, — усмехаюсь я. — Нейрофизиология.
— Неужели ты там еще что-то не знаешь? — Начальник СБ тормозит на перекрестке и заинтересованно ловит мой взгляд, вопросительно поднимая брови.
— О, мы вовсе не так хорошо осведомлены о строении нашего мозга и матриц сознания, как нам кажется. Информация ограничена, — выразительно постукиваю себя по виску.
— А ты откуда знаешь?
— Догадываюсь.
— Бунт? — смеется Зави.
— Да какое там. Просто в такие моменты мне начинает нравиться должность Первого Консула, —улыбаюсь я, выглядывая из окна.
— А что с Черным Рынком? — Орфей останавливается возле моего пентхауса, заглушает двигатель и поворачивается ко мне. — Ты возобновил контроль?
Вот тут я запинаюсь, прекрасно понимая, что от такого решения мой Советник явно в восторге не будет.
— Я вызвал того ясоновского дилера, Катце, кажется, ну, рыжий такой... Мне показалось, что он достаточно компетентен в своем деле. Я плохо разбираюсь в таких вещах, а Рынок приносит стране слишком большой доход, чтоб можно было рисковать им. Поэтому я решил довериться выбору Ясона и оставить практическое управление рынком на этом Катце. Естественно, под моим личным контролем.
Зави раздраженно поджимает губы и качает головой.
— Ничего другого я от тебя не ожидал. Для тебя что, совсем неважно, кто этот дилер по происхождению? Будь он хоть тысячу раз доверенным Минка, на твоем месте я бы вышвырнул дворнягу обратно в Церес.
Пожимаю плечами.
— Это напрасный расход неплохих ресурсов. К тому же, одной проблемой меньше. Читать доклады и координировать направление работ гораздо легче, чем самому продумывать все от начала до конца, не находишь?
— Я думал, что ты трудоголик, — тянет Советник.
— Может быть. Мне никто еще таких комплиментов не делал.
— Кто сказал, что это комплимент? — наигранно удивляется он.
Смериваю его уничтожающим взглядом.
— Сдаюсь! — в шутливо-защитном жесте поднимает руки Орфей. — Ты, кстати, собираешься в ближайшее время еще эксперименты проводить?
— А что такое?
— Я хотел устроить учения корпусу, ответственному за лаборатории. Не хотелось бы тебе мешать.
— Вообще-то, до конца этой декады назначено еще три эксперимента, и я смогу зафиксировать предварительные результаты своей работы.
— В таком случае, я назначаю после. — Зави кивает, дожидается, пока я выйду, и вновь активирует систему. — До завтра, Рауль.
Провожаю его взглядом.
Наконец-то можно отдохнуть.
Катце
Чертова элита. Чего им всем неймется?
Раздраженно захлопываю дверцу аэромобиля ногой, на что тот жалобно скрипит.
— Прости, малышка, — бормочу я, разворачиваясь к своему бункеру.
Нет, я, конечно, не спорю – предложение этого чокнутого руби более чем выгодно. Если б за одно такое дело, как межпланетные перевозки, мне платили такие заоблачные суммы, я был бы не против постоянно срываться с места собственной персоной. Но это условие – чистой воды самоубийство! Еще история со взломом Юпитер приучила меня даже не смотреть в сторону эосских «высших» компьютеров. И на тебе – глава департамента охраны Эос!
UPD
продолжение
Бета: Гость 17:39
Название: Никогда – это самое жестокое слово
Фандом: Ai no Kusabi
Размер: макси
Статус: только начат
Рейтинг: пока не определился...но расчитываю на NC
Пейринг: Рауль/Катце
Отказ от прав: это не я!
Предупреждения: отношения лиц одного пола, ненормативная лексика, автора потянуло на романтику, посему, на его сугубо личный взгляд, сие есть бред. Это было раз. Далее: два ОМП; кажется, ООС. Может, потом еще что-нибудь добавится.
начало...Рауль
Я сижу в малоизвестном ресторане на окраине Апатии, малодушно прячась от вездесущих глаз амойской элиты, и пью фруктовый чай. Сосредоточенно так пью, почти с остервенением. Как же они все меня достали со своими приторно-лживыми улыбочками, фальшивым, насквозь пропитанным ложью сочувствием!
«Мне так жаль, господин Эм, он был замечательным руководителем…»
«Может, я смогу быть Вам полезным, теперь, после его смерти…»
«Ох, Рауль, как же мы с этим справимся? Так жаль, так жаль…»
Жаль им, как же, двуличные сволочи! Куклы бесчувственные! Ясон их всех держал в кулаке, после его смерти им – тишь да раздолье! Я не он, и они это прекрасно понимают, мое временное высокое положение им только на руку. Эти изворотливые твари никогда не были верны Минку по-настоящему! Будь моя воля, я бы..!
Поспешно обрываю эти недостойные блонди измышления и отпиваю уже изрядно подостывшую жидкость из своей чашки. Морщусь. Надо бы взять еще.
Усмехаюсь про себя. Будь моя воля, да? Ну вот, ты – временный Глава Синдиката, Рауль Эм, Главный нейрокорректор, сколько тебе еще власти надо? Ты уже давно должен был держать их всех под каблуком, а что делаешь ты? Трусливо отсиживаешься в тени. И даже не расслабляешься как следует! Чертов ты Идеальный Блонди, наконец, ну сколько можно?!
Решительно поднимаю руку, подзывая официанта, - здесь это не дроиды – живые фурнитуры, что-то вроде негласной вежливости к посетителям. Один подходит, кланяется, прижав к груди посеребренный поднос. Ярко-рыжая рваная челка, из-под нее – край страшного шрама, пересекающего щеку. Глаза сейчас вежливо опущены, но я знаю, что они пьяно-коньячного цвета. Я узнаю его за секунду до того, как он открывает рот, чтобы осведомиться, чем он может служить.
Неужели сам бывший фурнитур господина Ясона Минка, ныне Глава Черного Рынка, собственной персоной в кружевном фартучке и с истинно-фурнитурским выражением на лице?
— Да, господи...
— Катце! Вы ли? — удивленно восклицаю, не обращая внимания на его быстрый предупреждающий взгляд сквозь косые пряди. — И не притворяйтесь, что не узнали меня!
— Узнал, конечно, господин Эм, — еле слышно цедит он, сверля взглядом пол. — Только умоляю, тише! Вы завалите мне всю операцию.
— Ах, операцию! — невозмутимо усмехаюсь я и поднимаюсь на ноги. Вот тебе и расслабился. — Следуйте за мной. Думаю, нам есть о чем поговорить.
Рыжий дилер обреченно вздыхает и, выждав паузу, идет за мной в подсобные помещения. Все это тихо, не вызывая интереса у местной публики – ни мне, ни ему не нужны лишние проблемы в счет имеющимся. Хотя, насколько мне известно, в последний месяц, после гибели этого эксцентричного Ясона, вследствие проблем с Юпитер, а заодно и с электроэнергией на всей населенной территории Амой, подпольный бизнес в некоторых направлениях развивается довольно бурно. Уж не этим ли ветром занесло бывшего фурнитура в этот захудалый ресторанчик? А может, он просто следил за «Идеальным Блонди»?
Что за бред? Пытаюсь избавиться от глупых мыслей и внутренне съеживаюсь: что-то часто они стали приходить, эти «глупые мысли». Так и до щадящей нейрокоррекции недалеко. А я еще не настолько доверяю своим ассистентам, чтобы это позволить.
Разумеется, на моем лице ничего не отражается. Молодец, можешь собой гордиться, как всегда. Дойдя до тупичка, заставленного всякой фурнитурской дребеденью, я останавливаюсь и оборачиваюсь к Катце. Он нервничает и неосознанно жует свои губы – хочет курить. Терпите, рыжий, терпите. Я не выношу табачный дым.
— Я надеюсь, Вы осведомлены о том, что после гибели Ясона Минка, Вашего непосредственного хозяина, Вы, как и вся его собственность, переходите в мое подчинение? — холодно и немного приглушенно говорю я.
— Я больше не фурнитур, — несколько озлобленно цедит он, и я замечаю, как дергаются пальцы его руки, словно он желает запустить ее в челку и начесать сильнее на глаза. Или запустить в меня чем-нибудь. Все-таки, все монгрелы невоспитанны, если не держать их под контролем.
— Вот именно. Вы официальный агент Первого Консула на Рынке… бывшего. — Неуклюжая поправка заставляет бывшего фурнитура поднять на меня глаза. Что, неужели сорвался? А вот не дождетесь! — Поэтому потрудитесь объяснить, что вы здесь делали, Катце?
— Это не Ваше дело, господин Эм, не вмешивайтесь. Я здесь по долгу службы, а не ради развлечения, уж поверьте. — Мужчина как-то устало качает головой, все его раздражение словно испаряется в считанные секунды, а рука все-таки поднимается к лицу и дергает огненные пряди.
Во мне же напротив просыпается ярость. Да он зарвался! Этот монгрел, бывший фурнитур, будут указывать мне, Первому Консулу Амой, Главному нейрокорректору, что делать?! Мне, блонди?!
Все так же не меняясь в лице, хватаю его за горло и припечатываю к стене. Поднос с грохотом падает на пол. В свете тусклой, мигающей лампы над нами бледное лицо с разметавшимися рыжими волосами выглядит растерянным и непонимающим. Но страха в глаза недостаточно. Да как ты смеешь?
— Я не допущу, чтобы мои подчиненные выглядели подобным образом, — шиплю я в негодовании. Мои пальцы брезгливо тянут кружево. — Это понятно?
— Да, господин Первый Консул. Вы позволите мне закончить здесь свою работу?
Несносный монгрел!
— Хорошо. — Выпускаю его и отступаю назад. — Когда освободитесь, жду Вас в своих апартаментах. Нам еще много предстоит обсудить в сложившейся ситуации.
И, не дожидаясь ответа, ухожу.
Катце
Эти блонди, они все одинаковые! Черт бы их побрал, считают, что, если им что-то нужно, значит, остальные могут перебиться! Твою мать, почему именно я?! Что ему, других мало, из его этой… лаборатории?! Проклятый блонди!
Оправляю одежду, хватая с пола поднос, и бегом вылетаю на кухню.
Я всегда считал тебя уж во всяком случае не глупее остальных. И сейчас, иду, думаю: «Только не узнай, а если узнаешь, догадайся промолчать».
Да я ведь тогда уже расслабился, когда увидел его холодный, рассеянный взгляд. Идеальный, блин, Блонди. Подошел, поклонился и, чтобы точно не быть узнанным, скромно так произнес:
— Да, господин. — Ну, теперь все хо…
— Катце!
Сука. И ведь надо было все испортить. Так мало того, он этим не ограничился! Бросай, значит, все и беги к нему сломя голову – его высочество, Ледяной Принц, изволили пожелать видеть тебя незамедлительно! Сволочь капризная. А я, между прочим, занятой человек, у меня работа, только никого это не волнует.
Не нравится ему, видите ли, как я выгляжу на работе! В такое время честным трудом ничего не добьешься, поэтому приходится, но ему-то об этом как сказать?!
Сорвав с себя фартук, комкаю его и отправляю на разделочный стол, вслед за подносом.
Сзади подходит мой подчиненный, с испуганным видом глядя на происходящее.
— Шеф, что…
— Сворачиваемся. Скажи всем нашим. В следующий раз – в моем офисе, время я сообщу, — обрываю его посередине фразы. Слишком не хочется ничего объяснять.
— Но, шеф, а как же..?
— Как-нибудь! — взрываюсь я, разъяренно глядя на трясущегося паренька. — Все детали обсудим позже.
— Но что сказать остальным?
Я усмехаюсь и тянусь в карман за сигаретой.
— Скажи, что приоритеты сменились. Принц поменял полярность.
Глаза черноволосого парнишки удивленно расширяются, но, справившись с собой, он кланяется и бегом отправляется передавать новости.
Я же, закурив, взлохмачиваю челку и, оглядевшись, выхожу через черный ход. Блонди не любят ждать.
Позади ресторана, возле шаткой лестницы, меня ждет черный неприметный аэромобиль. Зачем бросаться в глаза? Да, у меня достаточно кредитов, чтобы купить себе более вызывающе-совершенную модель, но мне это ни к чему. А на половину стоимости этой крошки я оборудовал ее в техническом плане покруче многих ее дорогостоящих собратьев.
Сев за руль и положив себе на колени любимый ноутбук, первым делом просматриваю почту. Ничего нового – несколько заказов на транспортировку петов и других важных грузов – два из них от доверенного лица посла Федерации, господина Хезала, некого Криса Тота, - я пересекался с ним пару раз по работе еще при Ясоне, и этот федерал мне страшно не понравился. Где только господин посол нарыл такого недотепу? Хорошо хоть, можно вести дела по комму, избегая личных встреч.
С тяжелым вздохом запускаю пальцы в челку, отвожу ее с лица и, откинувшись на спинку кресла, выдыхаю дым. А ведь хотел сегодня лечь пораньше и таки выспаться первый раз за последний месяц. На одних стимуляторах и кофе долго не протянешь. Но нужно ехать в Эос, к этому странноватому другу Минка, который явно не отпустит, пока я буквально с ног валиться от усталости не буду. Хотя, даже тогда не факт. Гребанный блонди!
Вставляю ключ в зажигание и, набрав код, ввожу координаты обиталища ученого в навигатор. Дисплей мигает и выдает мне кратчайший путь.
Танагура встречает меня разноцветным неоновым безумием. Несмотря на поздний час на улицах достаточно машин, чтобы благополучно застрять в пробке. Поэтому, когда я, наконец, добираюсь до входа в апартаменты главы лабораторий Гардиан, мне приходится довольно долго ждать, чтоб мне открыли дверь. Приготавливаюсь небрежно фыркнуть на незадачливого и, наверняка, сонного фурнитура и так и застываю с открытым ртом, в котором каким-то чудом удерживается тлеющая сигарета.
На пороге апартаментов Главного нейрокорректора стоит он сам собственной недовольной персоной.
— Г… господин Эм?.. — Я не сразу прихожу в себя от такой чести.
— Вы быстро. Я ожидал Вас позже. — Сухой, вежливый тон, ничего не выражающий взгляд зеленых глаз. Элита, мать их Юпитер.
Но могу поклясться, что тогда, в ресторане, эти зеленые омуты светились неподдельной грустью.
Что за сентиментальность? Блонди не умеют чувствовать, это все знают. Может, он просто переутомился на работе, и я принял усталость за грусть? Хотя, какое мне до этого дело?..
Господин Эм отходит, пропуская меня в вестибюль. Поспешно убираю сигарету, затушив об крышку пачки, и туда же кидаю окурок.
— Следуйте за мной, — приказывает блонди, и через некоторое время мы оказываемся в рабочем кабинете ученого.
Даже странно, насколько эта комната отличается от идентичного по функциям помещения Минка. Потому что у Ледяного Принца это действительно комната, очень уютная и в теплой, приятной гамме. На полу персиковый ковер с простым цветочным узором, выполненным нитками более темного оттенка, посреди комнаты, перед рабочим столом из настоящего дуба, стоят два удобных и мягких с виду кресла, обитых материей цвета топленого молока, за столом стоит вполне современное коричневое компьютерное кресло, на столе – аккуратно сложенные пачки документов и монитор компьютера, в углу комнаты примостился диванчик из той же серии, что и кресла, накрытый золотистым покрывалом и заставленный такими же подушками; уж не знаю, каким материалом обклеены стены, но они тоже золотого, только более насыщенного, цвета.
— Не хотите ли выпить чаю? — раздается внезапно ну никак не вяжущийся с обстановкой холодный голос Эма.
— Спасибо. Лучше кофе. — Если уж я тут застрял.
Блонди подходит к своему столу и, нажав кнопку вызова фурнитура, заказывает кофе и зеленый чай. Понятно, хочет расслабиться. Значит, легенды о неутомимости детей Юпитер – всего лишь легенды.
— Присаживайтесь, — говорит Главный нейрокорректор, когда буквально через полминуты молчаливый слуга приносит поднос с двумя чашками и сахарницей и так же молча уходит. Сам он располагается на компьютерном кресле, я же пристраиваюсь напротив (а я оказался прав, действительно, очень удобно) и беру в руки свою чашку.
Консул внимательно наблюдает за мной рассеянным тем не менее зеленым взглядом, пока я в пару глотков ее осушаю, и интересуется:
— Еще?
Я готов себя убить, когда я чуть ли не жалобно киваю.
Глава лабораторий повторяет заказ и, размешивая в своей чашке уже третью ложку сахара, медленно произносит:
— Давно не спали, Катце?
Я неопределенно пожимаю плечами, принимая у фурнитура новую порцию своего невольного наркотика и гадая, что может значить такое поведение. Банальное сочувствие исключаю сразу, как и остальные проявления эмоций, оно не свойственно гордым сыновьям Юпитер. Ему от меня что-то нужно, вот он меня и бережет – это, пожалуй, самое рациональное объяснение, и оно меня вполне устраивает. Мне нужен покровитель на Рынке, за именем которого можно будет спрятаться при проведении каких-то афер. На высокопоставленных блонди контрабандисты и таможенники, естественно, наезжать не будут, а вот на полугражданина, к тому же бывшего фурнитура, очень даже. Поэтому сотрудничество с Раулем Эмом – обоюдовыгодное дело. А мы, монгрелы неразумные, хотели путем шантажа добиться хотя бы видимости такого договора, вот и следили за Идеальным Блонди последние несколько недель.
Господин Эм откидывается на спинку, отпивая ароматную сладкую жидкость.
— У меня к Вам предложение, Катце.
— Я слушаю Вас, господин Эм.
Рауль
Дилер выглядит измотанным. По сравнению с ярким цветом волос лицо кажется очень бледным. И пальцы неосознанно тянуться в карман, где, наверняка, лежат сигареты.
— Я слушаю Вас, господин Эм. — Янтарные глаза бесстрашно встречают мой взгляд.
Монгрелы… – про себя пожимаю я плечами.
Украдкой наблюдаю за ним. Катце медленно попивает кофе и терпеливо ждет, пока я заговорю. Воспитанный монгрел.
— Я знаю, что Вы долгое время служили верой и правдой господину Минку в качестве его агента на Черном Рынке. Также я знаю то, что на самом деле Вы фактический Глава Черного Рынка, и основная Ваша деятельность – это контрабанда. — Я про себя вздыхаю и отпиваю свой чай. Да, я готовился перед нашим разговором, я знаю о нем все, что только возможно узнать с помощью Сети. — Я считаю такую политику весьма эффективной, поэтому предлагаю Вам работать на меня на идентичных условиях. В прошлом Вы показали себя как успешного руководителя такого рода, и я надеюсь, что не разочаруюсь в Вас в дальнейшем, Катце. Сколько времени Вам требуется, чтобы обдумать мои слова?
Юпитер, что я делаю? Я только что похвалил монгрела?!
Катце, чуть улыбнувшись, вновь серьезно смотрит на меня, отставив свою чашку.
— Нисколько, господин Эм. Я полностью с Вами согласен. Я принимаю Ваше предложение.
Ну вот, оказывается, не зря хвалил – мозги у него, определенно, есть. Честно сказать, не рассчитывал, что все пройдет так быстро и гладко. Что ж, теперь я буду часто с ним встречаться – кажется, это будет интересно.
Удовлетворенно киваю и, переложив документы, произношу:
—У меня к Вам больше ничего нет. Вы свободны. Жду Вас завтра в восемь, подготовьте отчет о текущем состоянии Черного Рынка и его перспективах.
Рыжий дилер тут же вскакивает на ноги, кланяется и направляется к дверям.
Что-то в его немного сутулой спине, одетой в черный плащ, и в рыжем затылке заставляет меня окликнуть его у дверей.
— Катце! Выспитесь, пожалуйста, до завтра.
Повернувшийся на оклик монгрел задумывается, потом улыбается и, кивнув, уходит.
Во имя Юпитер, что я себе позволяю?!
Провожу рукой в тонкой перчатке по лицу. Похоже, мне тоже не помешает пара часов спокойного сна для восстановления функций.
Подхожу к окну, что за моей спиной слепо смотрит зашторенным проемом во всю стену. Раздвигаю тяжелые золотые шторы и смотрю на раскинувшуюся внизу Танагуру, сияющую неоновыми огнями. Там уже вовсю кипит ночная жизнь, но отсюда, с высоты сотни этажей башни Эос, виден еще закат. В этот вечер солнце, нависшее над горизонтом, кажется особенно разбухшим и болезненно-кровавым.
Почему это произошло? До сих пор не могу смириться. Что же произошло? Почему блонди пожертвовал всем ради какого-то монгрела? Монгрела… Это же… немыслимо.
Алые лучи оседают на моих волосах, окрашивая их в рыжеватый цвет. Такой же, как у бывшей мебели Ясона, у этого дилера по имени Катце.
Катце тоже монгрел, как и тот пет, Z107M, но насколько они непохожи. Рыжий цивилизован, вежлив, хорошо одет, он выглядит скорее как элита, чем как житель трущоб. Но Глава Черного Рынка исключение всего лишь. Всего лишь? Он доказал, что таких больше нет.
О чем я вообще думаю? Я стал сентиментальным. Юпитер недовольна. Я чувствую, что на моем месте она хотела бы видеть прежнего Консула. Если бы умер я, она бы не расстроилась. Если бы умер я, ничего этого бы не было. Если бы умер я. Мне больше нет места здесь. Я перестал видеть смысл своего существования.
По всему телу пробегает гневная дрожь, пальцы сжимаются в кулак. Глухой удар в стекло.
Это ты во всем виноват, Ясон Минк!
Сразу становится жарко, в горле образуется тугой ком – ни сглотнуть, ни выдохнуть. Пальцы тянутся к шее, кожу царапает прикосновение тонкой синтетики.
Через некоторое время мне все же удается отдышаться. Все хорошо, нужно просто забыть, отодвинуть эти мысли в самый дальний угол своего сознания и заняться составлением плана переговоров с Федерацией.
Глубоко вздохнув, возвращаюсь за стол и включаю компьютер. Открываю нужный документ и погружаюсь в работу. Но уже через полчаса понимаю, что я едва ли написал больше нескольких предложений. Я не политик. Я не справляюсь один. Мне тебя не хватает, Ясон. Я почти никогда тебя не понимал, но пока ты был жив, я был хоть кому-нибудь нужен. Пока ты был жив, я был готов поддержать любое твое сумасбродное решение. Но все же ближе к концу ты стал от меня отдаляться. Ты не прислушивался ко мне, и вот что получилось.
Отодвигаю от себя клавиатуру и сжимаю виски. Как же так могло получиться? И почему я до сих пор об этом думаю?
Я просто переутомился.
Поднимаю глаза, и мой ищущий взгляд натыкается на оставленную дилером чашку. Хорошее утешение – чашка, оставленная монгрелом. Пусть даже красивым. А Катце красив, иначе не был бы фурнитуром Первого Консула.
Да, Рауль, что-то ты совсем расклеился. Блонди не положено думать о фурнитурах, тем более чужих. Тем более бывших.
А как он улыбнулся моим последним словам. У него рыжие волосы и янтарные глаза, не знал, что у монгрелов так бывает. Кажется, они с Ясоном проворачивали какие-то политические интриги. Надо будет спросить. Когда он начал курить? У него такой подавленный вид. У него рыжие волосы. И янтарные глаза. Живые. Он улыбается, так…
Я не чувствую, как моя голова падает на руки, и я забываюсь сном, полным непонятных видений.
Катце
Наверно, я чего-то не понимаю. Он издевается? Он действительно не понимает, или это у него юмор такой?
Юмор у блонди? Самому-то не смешно?
Сворачиваю на свою улицу в Мидасе, в глаза сразу бросается отсутствие освещения. Опять?! Да сколько можно, мать-их-Юпитер?! Уже которую неделю без электричества! Конечно, зато в Эос наверняка все есть.
Черт, отчеты! Данные же на стационарном компе! Придется вытаскивать доисторические транзисторы и подключаться к дополнительному источнику питания, чтобы выйти в Сеть. И когда мне, позвольте спросить, высыпаться?
Он точно издевается. Все блонди – одинаковые сволочи! Вечно из-за них проблемы. Знал ведь, с кем связываюсь, так нет!
М-да, блонди, выходящие по ночам перегрызать провода именно на моей улице, – это уже даже не психоз, а откровенный бред. В конце концов, свет сейчас почти во всем Мидасе периодически отключают. Просто… ну, неужели обязательно именно сейчас?!
Картина «ночные блонди» еще некоторое время поднимает мне настроение, пока я ставлю аэромобиль и, забрав ноут, иду внутрь, а вернее, в низ своей квартиры. Там оно снова опускается на отметку «ниже плинтуса» при мысли о том, сколько еще предстоит сделать.
Если раньше (хотя бы, сегодня утром) комната освещалась худо-бедно лампочками индикаторов техники, которая во множестве украшает собой почти все стены, то сейчас темнота стоит непроглядная. После первых же шагов натыкаюсь на диван, мной же вчера передвинутый с центра комнаты, чтобы не мешал грузить новое оборудование. Матерясь и потирая ушибленную ногу, достаю из кармана зажигалку. Маленький тусклый огонек освещает полный разгром моего жилища. На самом деле, бардак – второе имя моего дома.
Пинком откидываю пласт полиматериала и свободной рукой поднимаю панель под ним, там находится склад – моя гордость. Больше половины приборов я собрал сам. Вытащив все, что мне нужно, опускаю панель на место и возвращаю импровизированный коврик в надлежащее положение.
Достаю ноутбук и, присоединив пару проводов к батарее одним концом, а вторым к большому трансформатору (моего изобретения), получаю генератор незатухающих колебаний. Вообще, после того, что я сделал для усовершенствования ноута, в «спящем» режиме тот должен проработать не меньше пяти часов – так что, это неплохой источник питания. Похимичив с достопамятными транзисторами, которые я купил на аукционе музейной техники, таки включаю домашний компьютер.
Быстренько просмотрев и перекинув на диск нужные мне файлы, отключаю комп, чтобы лишний раз не искушать судьбу. Все-таки в ноутбуке работать сейчас безопаснее. Загружаю диск и принимаюсь за составление документов для господина Главного нейрокорректора. Вернее, господина Первого Консула. Да, нелегко, когда у власти такие повернутые, как господин Эм. Он даже для блонди странный. Помню, Ясон говорил, что его друг, конечно, гениальный ученый, но в остальном обращении просто чудной. Хотя он и его создательница стоят друг друга. Не удивлюсь, если окажется, что генетик у нее в любимчиках ходит. Даром, что Идеальный Блонди – вот уж чего не скажешь, если не знать.
В таких вот безрадостных размышлениях проходят несколько часов, за которые я успел сварить себе кофе с помощью все того же трансформатора. Выпив как минимум сотую чашку за сегодня, понимаю, что начинаю ненавидеть кофе. От количества выкуренных сигарет плохо становится даже мне. Составление отчетов – дело, конечно, нехитрое, но жутко нудное и долговременное. Закончив с последним, на секунду закрываю глаза… – и вот уже на запястье надрывается будильник.
Вздрагиваю от неожиданности и потираю глаза. Со стенных полок приветливо мигают индикаторы, ноут на коленях благополучно безмолвствует. Отложив технику на диван рядом с собой, вскакиваю, пытаясь сориентироваться. И тут на глаза попадается дисплей часов.
Черт! Уже семь – через час нужно быть в Эос у господина Эма!
Молнией метнувшись в ванную и умывшись, вспоминаю про нераспечатанные документы. Закурив, включаю компьютер. Пока жду полной загрузки, ставлю ноутбук на зарядку и вынимаю диск. Запустив принтер, смотрю на часы – полвосьмого, переодеться уже не успею. Ну, и черт с ним, не на свидание иду. Оправляю чуть измявшуюся одежду, забираю распечатки и, выключив компьютер, выхожу.
По дороге в Эос меня пару раз останавливает патруль. Я что, так плохо выгляжу? Вспоминаю, что не успел позавтракать, как всегда. Если день так хорошо начинается – жди неприятностей.
К дверям Эос я успеваю ровно к восьми часам. А еще предстоит подниматься на лифте на 118й этаж, где находятся апартаменты Главы лабораторий Гардиан. Выбросив недокуренную сигарету на пол зеркальной кабины, с мстительным удовольствием наступаю на нее носком ботинка и смотрю на свое отражение. Бледное лицо с фиолетовыми кругами под глазами и темной полоской шрама, безуспешно прикрываемой взлохмаченными рыжими волосами.
А он не испугается? Со смешком приглаживаю волосы (безрезультатно, кстати), когда лифт вдруг тормозит на уровне восьмидесятого этажа. Только попутчиков не хватало с утра пораньше.
В открывшиеся двери, к моему удивлению, входит доверенное лицо посла, тот самый Крис Тот, чьи заявления я читал вчера вечером. А этот что здесь делает в такое время? К тому же без своего патрона.
Федерал явно теряется, завидев неожиданного попутчика, хотя старается скрыть это всеми силами. А силенок-то маловато. Усмехаюсь про себя: федералы… Прообщавшись столько времени с элитой, уж можно, наверно, чему-то научиться. Например, как построить себе памятник в натуральную величину без материальных затрат и предельно быстро по времени. Я вот такого шанса не упускаю, заодно получив возможность показать, что на Амой даже дилеры Черного Рынка держат себя в руках лучше, чем добрая половина (а то и больше) федеральных дипломатов.
Поэтому я сдержанно киваю и сторонюсь, освобождая ему пространство. Тот спохватывается и, поправив очки, заходит. Двери лифта смыкаются за ним.
— Здравствуйте, — запоздало отвечает он. Потом, помедлив: — Вам какой?
— 118й, — говорю я, стараясь сдержать ухмылку при виде того, как парень вздрагивает, услышав номер этажа. Что, не тянет в подопытные кролики к главному генетику Амой? А, точно, он же теперь Первый Консул. Тем не менее, от этого он не становится менее страшным, да?
Дипломат, не говоря больше ни слова, задает нужный этаж. Он заслуживает еще один мой удивленный взгляд, когда не выходит вместе со мной на уровне апартаментов Консула. Я лишь успеваю заметить, как он, пугливо кивнув мне и прижимая к себе свой чемоданчик, нажимает на панель управления лифтом и задает этаж офисов и лабораторий. Мало ли…
Пожав плечами, направляюсь к двери. На этот раз мне, как и положено, открывает фурнитур. Меня охватывает невольное разочарование. А что ты хотел? Ты монгрел, он блонди, тебе вообще, откровенно говоря, не положено здесь находиться по статусу, так что радуйся.
Позволяю фурнитуру снять с себя плащ, предварительно вынув оттуда сигареты (на всякий случай), и говорю, просто чтобы не казаться невежливым:
— Господин Эм дома? А то попросят придти в такую рань, и по неотложным делам катаются. Это же элита, — усмехаюсь я и внезапно понимаю, что мальчишка не реагирует. Вешает плащ и как будто не слушает. — Эй, ты что, глухой? Я, кажется, спросил тебя – отвечай!
После этого окрика слуга поворачивается и, отвесив поклон, спокойно произносит, глядя куда-то мимо:
— Хозяин в своем кабинете. Я провожу.
И, отвернувшись, идет вперед. Я поспешно следую за ним. Интересно, чем же я ему так не понравился?
Несмотря на то, что сказал фурнитур, во всех коридорах темно. Но в щель под дверью Главного нейрокорректора просачивается слабый луч света. Киваю, отпуская мальчишку, и, постучавшись, вхожу. Чтобы сразу замереть на месте, как врезавшись в стену.
Свет, просачивающийся под дверью, исходит от огромного – во всю стену – незашторенного окна. А на рабочем столе, сложив руки в тонких белых перчатках, щекой на клавиатуре, закрыв струящимся, переливающимся в солнечном свете золотом волос разворошенные документы, сладко спит Глава отдела нейрокоррекции и лабораторий Гардиан, Первый Консул Амой, Идеальный Блонди Рауль Эм. Лицо во сне расслабленно и не напоминает больше фарфоровую маску. Золотые брови слегка сведены, так по-детски, почти «домиком», тени от длинных ресниц дрожат на щеках.
Прав был Ясон, для блонди Эм слишком чудной. Ну какой элитник, стоящий сразу на стольких ответственных постах, позволит себе заснуть на рабочем месте? А может, все дело как раз в объеме возложенных на него обязанностей, и ученый банально израсходовал весь свой запас физических сил? Ведь даже машинам нужен отдых.
В картину бреда про «ночных блонди» добавляется Рауль Эм, собственными блондиевскими зубками перекусывающий кабель в моем бункере. После этого мне невольно становится его жаль. Хорошо, что блонди не умеют читать мысли, иначе после подобного нейрокоррекция будет самым желаемым исходом.
И тут блонди шевелится и открывает затуманенные после сна, как всегда растерянные, зеленые глаза.
— Катце? — Что ж, честь и хвала тремстам пунктам интеллекта элиты, раз он узнает меня прямо спросонья.
Позволив себе слегка усмехнуться, кланяюсь:
— Господин Эм.
Рауль
Что-то неправильно. Не как всегда. Мне неудобно лежать, и я слишком медленно просыпаюсь. Почему меня никто не разбудил? Ничего не понимаю.
Сквозь сон моего слуха достигают короткий тихий стук и звук открываемой двери. Фурнитуры не стучатся. Кто же?
Через силу разлепляю веки, почему-то непривычно тяжелые, и вижу перед собой фигуру в темном плаще, с ярко-рыжими волосами. На открытой половине лица непередаваемая смесь недоумения и… умиления? Это что, все еще сон?
— Катце? — на всякий случай интересуюсь я, пытаясь понять, где я нахожусь.
Выражение лица тут же меняется, губы растягиваются в улыбке, нет, даже в ухмылке, и, согнувшись, монгрел отвечает:
— Господин Эм.
Что он здесь делает? Ах, да! Я же сам вызвал. Уже восемь? Почему меня никто не разбудил?!
Поспешно выпрямляюсь на своем месте, глядя на дилера из-под растрепавшейся челки. Взгляд получается угрюмым. Конечно. Юпитер, какой позор! Подавляю желание занавеситься волосами сильней, чувствуя, как к лицу почти неумолимо подкатывает волна стыда.
Этот… бывший фурнитур, да как он посмел?! Вдыхаю глубже. Так, надо взять себя в руки, он не виноват, ты сам загонял себя до изнеможения. Рабочие ресурсы блонди, конечно, больше, чем у людей, но тоже не безграничны. Нужно часть документации проектов отдать моему заместителю – он умный руби, справится, – и все будет хорошо. А сейчас, просто сосредоточиться. К десяти меня ждут в лаборатории, нет времени на смущение и подобные глупости.
— Простите, Катце. Кажется, я задремал. Надеюсь, Вы не долго ждали.
Юпитер! Недосыпание не идет мне на пользу. Зачем я это сказал?
На секунду зажмурившись и нажав пальцами на переносицу, кивком указываю рыжему кресло напротив себя и, уперев локти в подлокотники, складываю пальцы перед собой треугольником.
— Благодарю Вас, господин Эм. Не стоило беспокоиться. — Монгрел немного неуклюже садится, никак не показывая, что произошло что-то необычное.
Хорошо же его выдрессировали.
Пожалуй, нужно взбодриться, или я просто усну, слушая доклад.
— Не хотите ли кофе? — Невежливо пить в одиночку.
Катце поднимает на меня глаза от своих бумаг и быстро кивает. Замечаю непроходящие тени под глазами и общий безрадостный вид. Кажется, он пренебрег моим пожеланием выспаться. И просит кофе, чтобы не зевать в ответственный момент. Упрямый контрабандист. Но он не знает, что в зеленом чае таурина и того же кофеина гораздо больше, и при хорошей концентрации он намного эффективней. Ну, не мне же его учить.
Нажимаю на кнопку вызова фурнитура:
— Принеси зеленый чай и кофе в мой кабинет.
Скоро, даже по меркам фурнитуров, дверь приоткрывается, и в нее проскальзывает мальчишка, несущий в руках поднос.
Не выношу его. Прошлый был лучше.
Катце кивает слуге, кажется, проводив его удивленно-неприязненным взглядом. Странно, я думал, никто, кроме элиты, не осведомлен. В чашку дилер вцепляется, как в спасательный круг. Мог хотя бы попытаться скрыть свое состояние, хмыкаю я про себя.
Впрочем, я через чур много думаю об этом, возможно, сказывается недосыпание вкупе с переутомлением и общей напряженностью в последние несколько месяцев. Эти недели были особенно выматывающими. Участились вызовы от Юпитер, да и в лаборатории я все чаще теряю концентрацию, что непозволительно при моей работе. И еще эти вечные приемы, федералы, эти генетически неполноценные особи с абсолютным отсутствием самоконтроля. Я всегда думал, что это показная слабость, которая на деле окажется хитроумной стратегией по воздействию на нашу психику – самое уязвимое место блонди, поскольку это, пожалуй, единственное несовершенство, роднящее нас с более низкими расами, но я ошибся, и то, что я считал за оболочку, оказалось изнанкой – абсолютной открытостью. Я вообще слишком много думаю, так всегда было. Просто в последнее время планка моего стабильного психического состояния стала покачиваться. И внешней силой, спровоцировавшей эти колебания, был взрыв. Тот самый.
Ну вот, я опять задумался. Чашка с чаем в моих руках слегка подрагивает. Комм вибрирует? Или просто тремор. У блонди. Никогда не думал, что стану свидетелем подобного. И никогда бы не мог предположить, что этим блонди буду я.
От чая пахнет лимоном. Неприятно. Вижу в мелких волнах на поверхности жидкости свое отражение. Я ведь четко сказал – или жасмин, или бергамот! Вскидываю голову, ища взглядом кнопку, и натыкаюсь на пачку бумаг.
И вспоминаю про Катце.
А он ведь смотрит, внимательно, не отрываясь. И даже… кажется? Или янтарь прищуренных глаз отражает изумление пополам с некоторой долей волнения? Проклятье! Предстать перед монгрелом в таком состоянии!.. Хотя, он же бывший фурнитур. И все-таки, нельзя такое допускать – ведь он слишком заметен, и убрать его не получится… О чем я? Ясон его не утилизовал, и дилер вполне оправдал ожидания.
Отставляю чашку, громко стукнув дном об столешницу. Почему он не отводит взгляд?
— Что Вы смотрите?
Катце как будто спохватывается, и его лицо становится опять непроницаемым. Уголок рта дергается, обозначая ухмылку. Рука тянется к карману.
— Простите, господин Первый Консул. Я задумался. — Дилер опускает взгляд на свои бумаги.
Что за дерзость? Но надо возвращаться к делам. Этот бессмысленный диалог ни к чему не ведет, и к тому же время не позволяет.
— Я слушаю Вас. Ведь Вы подготовили то, что я просил?
— Конечно. Господин Эм, Вы позволите закурить?
Закурить? Это точно меня убьет. Надо приказать принести мой чай.
— Нет.
Рыжий вздыхает, отпивает большой глоток кофе и, откашлявшись, берется за бумаги.
— Хорошо. Итак, сегодняшняя ситуация на Рынке позволяет считать, что… — Обычные сведения, сводки, проблемы. Интонации профессиональные, движения точные – ни одного лишнего слова или взгляда. Похоже, он чувствует себя в своей стихии. Через некоторое время понимаю, что потерял нить рассуждения. Придется взять распечатки и изучить их потом. Хотя, он и сам неплохо разбирается в этом, по большей части ему можно довериться.
Бросаю взгляд на наручный коммуникатор. Отведенное ему время истекло.
— Достаточно. Мне кажется, Вы знаете, о чем говорите. Отдайте Ваши отчеты, — решительно прерываю я.
Он останавливается, растерянно глядя на меня, но потом кивает, протягивая мне документы. Кажется, листы дрожат.
— Конечно. У Вас есть еще какие-то поручения ко мне?
— Нет. Вы свободны. Если понадобитесь, я смогу Вас найти.
Дилер встает, кланяется и, не оборачиваясь, уходит.
Глубоко вздыхаю и провожу рукой по лицу. Было бы неплохо переодеться и умыться.
Через час нужно уже быть в лаборатории.
Нажимаю на кнопку на панели:
— Чай с бергамотом в мой кабинет. Сейчас же. И рабочий сьют. — Не дожидаясь подтверждения, отключаю связь и откидываюсь в кресле. Чувствую себя как никогда отвратительно, хотя, если подумать, ничего такого сверхъестественного не случилось. Просто перегрузка и естественная реакция организма на нее. Все бы было в порядке, если бы не этот так не вовремя появившийся монгрел.
Все тело ломит от длительного пребывания в неудобной позе. Смертельно хочется бросить все и нормально отдохнуть. Но я не был бы блонди, если бы всегда позволял себе все, что хочется. Подождав еще несколько секунд, решительно поднимаюсь и выхожу из кабинета, чуть не столкнувшись в дверях с фурнитуром.
— Чай на стол, сьют в ванную комнату, — приказываю я, продолжая путь.
Свет в ванной кажется слишком ярким, так что кровь начинает резко пульсировать в висках, вызывая приступ мигрени. Недолго думая, собираю волосы, чтобы не мешались, и, скинув одежду, захожу в душевую кабинку.
Напомнить себе больше никогда так не перенапрягаться.
Катце
Блонди, блонди, а еще Первый Консул! Вот уж действительно не ожидал, что он окажется таким… нестрашным? А я еще думал, что знаю блонди.
Как-то чересчур своеобразно ведет себя господин нейрокорректор – я уже решил бы, что его подменили, (хоть и не представляю, как такое возможно) если б не его фраза «Что Вы смотрите?». И тогда все встало на свои места. Кто еще, кроме блонди, может говорить с таким надменным презрением такие, вроде бы, обычные слова?
Хорошо, он хоть делами Рынка не заинтересовался, ведь формулировочки-то там большей частью расплывчатые, да лица, участвующие в сделках, подставные. Такое впечатление сложилось, что нашему Принцу было сильно не до меня и моих темных делишек. Признаться, от такого влиятельного блонди я ожидал чего-то большего.
Впрочем, что-то я задумался о господине Эме, хоть и думать-то там, в принципе, не о чем – все как на ладони. Идеальный блонди же!
Усмехаюсь своим мыслям, сворачивая на одну из менее оживленных улиц Мидаса. Блонди блондями, а работа не ждет.
Хлопнув дверцей, выхожу из машины. Громкий звук далеко разносится в лабиринте пустующих улиц. Я всегда оставляю аэромобиль за несколько кварталов от офиса. Конспирация. Нет, я не боюсь, что его украдут, хотя и знаю, что сыщется немало тех, кто бы польстился на такую крошку. Но есть одно большое «НО» – машинка умная, узнает меня по отпечаткам пальцев и сетчатке, а так как все команды вводятся в ручную, то и управлять ей никто, кроме меня, не может.
У дверей меня ждет Джеки – цересский парнишка, пристроенный ко мне еще Рики. Если бы не его незаурядная соображалка, выкинул бы, не задумываясь.
— Шеф! — подскакивает паренек, едва завидев меня. — А я Вас тут уже несколько часов жду!
— Привет, Джеки, — бормочу я, набирая код и заходя в здание. Всего лишь очередное арендованное помещение. Пожалуй, в скором времени я перееду поближе к космопорту. Там сейчас, как ни странно, спокойней всего.
— Господин Катце, шеф, у меня столько новостей! Но только сначала Вы расскажите, почему вчера сорвалось? Он нас заметил? Почему тогда за нами не пришли? Шеф, всем было очень интересно, и теперь они ждут от Вас объяснений! Господин Катце, скажите, а Вы меня еще возьмете на такое задание? Мне так понравилось, и меня даже никто не заподозрил! Кстати, шеф, представляете, знаете, почему Нортон не появился вчера? Его задержал патруль, представляете? Не знал, что патрульные имеют право так долго удерживать граждан! Он же там восемнадцать часов просидел! Михи говорит, – это он мне рассказал – говорит, что они даже не обвиняли его ни в чем! А Мильен, тот пет, помните, с зелеными волосами? Помните его? — тараторит мальчишка, пока я включаю терминал и ноут.
— Помню, помню. — Я даже не вслушиваюсь, только поддакиваю иногда. С этого обзора новостей криминального мира начинается почти каждое рабочее утро.
— Так вот, он, говорят, с каким-то федералом подружился! Вчера их в баре видели, представляете? А он еще к нам напрашивался! Секреты хранить умеет! Наверняка про своего бывшего хозяина все выболтал! Нет, Вы слышали, каков!
— Слышу, да. — Нахмурившись, проверяю почту. Опять спам с вложенным системным червем. Не понимаю, на что они надеются? Удаляю опасный «подарочек» и, между делом, произношу: — Джеки, будь добр, сделай мне кофе.
— Хорошо, шеф! — Паренек резво ускакивает в соседнюю комнату. Не иначе, я его прервал, и он хочет побыстрей продолжить.
— И бутерброд! — кричу я вдогонку.
— Ладно! — доносится из-за стенки.
Наслаждаясь тишиной, погружаюсь в работу. Десять поставок на территории, два вылета на дальние орбиты, четыре встречи – график довольно плотный.
— А еще… — В отъехавшую дверь заплывает сперва поднос с моим заказом, а потом и сам черноволосый помощник. — Вчера Вами интересовался какой-то мужчина, в костюме такой, важный.
— Важный? Мной? — настораживаюсь я, отрываясь от распределения людей и средств на сегодняшние операции.
Джеки кивает, ставит поднос на край стола.
— Угу. Это еще в том ресторане было. Вы когда за Принцем-то пошли, он меня и подозвал. Спрашивает: кто да что, и работаете ли Вы там постоянно. Я испугался, что он нас раскроет, сказал, что не понимаю, что он имеет в виду. Я Вам еще вчера хотел сказать, но Вы уехали. Что-то случилось?
— Да. Точнее, нет. Ничего особенного. Но за Принцем мы больше следить не будем.
Глаза парнишки расширяются от удивления.
— Шеф, но почему?
— Можешь считать, что мы своего добились. И, кстати, не называй его больше так. Все, иди. Мне надо работать.
Когда дверь за парнем закрывается, провожу руками по лицу. Вот черт, надо быть осторожней.
***
Рабочий день проходит на удивление тихо. Если, конечно, не считать нескончаемого потока информации (большей частью бесполезной) из уст монгрельского паренька.
Под вечер меня, незаметно для самого себя уснувшего, будит Джеки, ворвавшийся с предупреждением о посетителе.
— Посетитель? Что значит «посетитель»?
— Ну, какой-то мужик сказал, что желает видеть господина Катце, — смущается парень.
— И ты сразу побежал это устраивать! — раздраженно бросаю я, лихорадочно пытаясь понять, кто это может быть.
Из чужих адрес моего офиса никто не знает. Если кому-то нужны мои услуги, меня уведомляют, чаще через каналы общей связи, а именно – моих сотрудников. В мире теневой экономики все так и устроено – кто первый услышал, тот и взял заказ. Поэтому появление здесь кого-то постороннего – более чем странное событие.
Впрочем, винить мальчишку тоже нельзя, он же всего второй месяц у меня на побегушках.
— Простите, я… я не… — запинается Джеки, явно уже пожалевший о своей легкомысленности.
— Да понял я, что ты не думал! Ладно, зови, раз уж сдал. — Откидываюсь на кресле и оправляю одежду.
Парень кивает и ретируется. Похоже, я его все-таки напугал. Ничего, будет знать.
Кидаю взгляд на свое отражение в мониторе. Вид откровенно заспанный. Как всегда. Поправляю челку, привычно закрывая пол лица, и в этот момент входит незнакомец. Мужчина, примерно моего роста, чуть старше меня, в темном плаще с поднятым воротником и капюшоном, надвинутым на глаза. Конспирация, блин. Тот участок лица, который все равно виден, с бледной кожей и тонкими чертами. На федерала не похож, уже хорошо.
— Добрый вечер. — И голос приятный. — Господин Катце, я полагаю?
— Ну, добрый. Все верно, а с кем имею честь?
— Андре Варлек, — представляется «посетитель». — У меня для Вас интересное предложение.
Так сразу и к делу? А он мне нравится.
— Присаживайтесь, — предлагаю я, указывая гостю на диван у стены, и разворачиваюсь к нему вместе с вертящимся креслом. — Вы гражданин?
Мужчина усаживается и снимает капюшон.
— Почти.
— Юпитер-ваша-мать! — непроизвольно вырывается у меня, в то время как мой гость невозмутимо выправляет из-под плаща хвост длинных огненно-красных волос. — Руби!
— Юпитер мне не мать, — усмехается элитник. — Но в остальном Вы правы.
— Простите, я имел в виду…— одергиваю я себя.
— Я понял. Вы удивлены.
— Не каждый день меня удостаивает визитом элита.
— Ваша правда. Приношу свои извинения, — произносит господин Варлек. — Итак, ближе к делу.
Киваю и достаю сигарету. Зажав ее в зубах, уточняю:
— Надеюсь, Вы не против? — И щелкаю зажигалкой.
Руби чуть усмехается.
— Как Вам будет удобней.
Затягиваюсь и выдыхаю дым.
— Я слушаю.
— Мне нужно доставить один пакет и пару контейнеров на Альфу-5. Плачу в двойном размере.
— Мои цены и без того кусаются, — замечаю я.
— Я знаю, не стоит беспокоиться.
На моем лице отражается вежливое недоумение.
— С чего же такая щедрость?
Элитник кладет ногу на ногу и, кажется, улыбается.
— Я хочу, чтобы этим занялись Вы.
— Разумеется. Вы же для этого ко мне и обращались.
— Вы не поняли. — Улыбка становится явственней. — Я хочу, чтобы Вы занялись этим лично.
— Лично? — переспрашиваю я, стряхивая пепел в стоящую рядом пепельницу. — Полетел на Альфу-5, Вы хотите сказать?
— Именно, — подтверждает господин Варлек все с той же гаденькой улыбочкой.
— Простите, при всем моем уважении…
— Тройной размер. Плюс гражданство. Абсолютно легально, у меня хорошие связи, поверьте.
Нервно ерзаю в кресле. Так, это уже не шутки, а бешеные деньги, и как – почти задаром! Что-то тут нечисто, похоже, это не простая «посылочка», не проходящая комиссию. От заказа за версту несет серьезными проблемами в случае чего. Вот же черт!
— Я не сомневаюсь в Ваших возможностях, господин… Варлек? — Мужчина кивает, не сводя с меня взгляда. Становится жутковато под прицелом этих холодных серых глаз. Хорошо, что элита не читает мысли. — Но позвольте, кто же будет руководить Рынком в мое отсутствие? До Альфы-5 ведь не один день пути. А чтобы возложить свои обязанности на кого-то надежного, его нужно еще и найти. В общем, сами понимаете.
Руби серьезно кивает, переключив внимание на кончик моей сигареты, нависший над пепельницей. Юпитер ваша! Так задумался, что совсем забыл курить, а сигарета прогорела за это время почти до фильтра, уронив столбик пепла, стоило мне дернуться.
— Да, я прекрасно это понимаю. Но я еще ничего не сказал о сроках. И дополнительном условии. — Нежданный гость переводит изучающий взгляд обратно на меня.
— Будет еще какое-то условие? — настороженно уточняю я, закуривая снова.
— Я бы даже скорее сказал просьба, а не условие, — поправляется господин Варлек. — Слышал, Вы неплохо разбираетесь в компьютерных системах.
Вот тебе раз. А он мне уже было понравился.
— Зависит от того, что Вам нужно, — осторожно отвечаю я.
— Компьютер кое-кого из высшего руководства. Это не составит Вам труда.
— И чей же? — Чувствую, как неприятно заныло под ложечкой.
— Глава департамента охраны Эос. Орфей Зави. Его.
Рауль
Двери лифта смыкаются за моей спиной. Поворачиваюсь в сторону Центральной Лаборатории, где должен пройти долгожданный эксперимент, но меня останавливает голос, окликающий меня по имени.
— Господин Эм! — Ко мне подбегает мой заместитель-руби. — Прошу прощения, Вас срочно вызывает Совет Синдиката.
— Но у нас через десять минут начало эксперимента, — в некотором замешательстве произношу я, потом спохватываюсь. — В таком случае необходимо перенести время. Кажется, сегодня мы задержимся на ночь. Предупредите, пожалуйста, всех.
— Я могу начать вместо Вас, господин Консул.
— Хорошо, — слегка помедлив, соглашаюсь я. — Я постараюсь вернуться как можно раньше.
Кивком отпустив руби, возвращаюсь к лифту. Судя по цифрам на дисплее, тот только что был на этаже Службы Безопасности. Только этого не хватает.
Так и есть – сквозь открывшийся проем на меня смотрят насмешливо прищуренные голубые глаза главы департамента охраны Эос.
— Доброе утро. — Вхожу, поворачиваюсь к нему спиной и задаю уровень Зала Заседаний.
Сзади раздается смешок, и томный голос произносит:
— Доброе ли?
Закатываю глаза. Не надоело еще?
Лифт снова останавливается, заходит оникс. Поздоровавшись, он встает в дальний угол от нас. Смотря в зеркальную стену, заправляю шарф за воротник, но приблизившегося Зави все равно замечаю в последний момент.
— Что, Эм, Вас судьба утреннего вызова не миновала?
— То же самое могу сказать о Вас, Зави, — парирую я, стараясь выглядеть не слишком раздраженным. — А от кого, собственно, поступил вызов?
— Неужели господин Первый Консул не в курсе? — продолжает куражится глава СБ, вскидывая брови в притворном изумлении.
Молча прожигаю его взглядом.
— Ну что Вы, не надо на меня так смотреть! — со смехом восклицает Орфей, оглядывается на оникса и чуть понижает голос. — Если серьезно, департамент обеспечения, насколько я знаю.
— Департамент обеспечения? Я думал, что ситуация с Юпитер на сегодняшний момент стабильна.
— Господин Консул, Вы меня удивляете. — Он кидает на меня многозначительный взгляд. — Вы совершенно не интересуетесь ничем за пределами Ваших лабораторий? Простите, но если бы Вы читали внимательно отчеты, то знали бы, что ситуация стабильно отвратительна.
Поджимаю губы.
— По крайней мере, она не ухудшалась.
— Ну да, для Вас этого достаточно, — язвительно усмехается Зави.
Открывшиеся двери лифта не дают мне ответить на этот явный вызов. Прошествовавший мимо меня глава департамента охраны довольно ухмыляется, словно не замечая моего негодования. Сверлю удаляющуюся спину взглядом на полсекунды дольше положенного, потом следую за ним.
В Зале Заседаний уже все кроме нас собрались, и, судя по всему, были так же недовольны тем, что их отвлекают по неизвестной причине.
Как только за мной закрывается дверь, все разговоры прекращаются, я прохожу на свое место во главе стола и киваю группе блонди из департамента технического обеспечения Юпитер – никогда даже не пытался запомнить их имен.
— Благодарим, господин Консул. Мы приносим свои извинения всем, что столь неожиданно оторвали вас от дел. Мы бы не стали прибегать к таким крайним мерам, не будь ситуация настолько критической. — Руководитель ненадолго замолкает, обводя всех взглядом и, очевидно, собираясь с мыслями. Никто из остальных членов Совета не выражает открытого недовольства. Служащие департамента обеспечения всегда обладают определенными привилегиями. — Все присутствующие знают, что с последнего сбоя, произошедшего месяц назад, Юпитер проявляет лишь хаотическую активность, она не реагирует на логические раздражители. — Зави, сидящий по левую руку от моего кресла, недоверчиво хмыкает, косясь на меня. — Участились перепады напряжения, мы не справляемся с перераспределением потоков энергии во все районы Танагуры, что приводит к периодическому отключению главных блоков питания в Центре управления спутниками и околоорбитальным оружием, — глава военного департамента поджимает губы при этих словах, — поломкам оборудования нейрокоррекционных и генетических лабораторий. — Вежливый кивок в мою сторону. — В таких условиях управление государством очень затрудняется. Дальше так продолжаться не может. В свете этих событий мы вынуждены настаивать принять меры.
Вздыхаю и упираюсь подбородком в скрещенные пальцы. Как это ни унизительно, Орфей был прав – положение дел на редкость неблагоприятное. И руководитель департамента обеспечения тоже прав – необходимо принимать меры. Только вот какие? Все ждут от меня решения.
Скольжу взглядом по столу, стараясь не встречаться ни с кем глазами. Как никогда хочется оказаться в своей родной лаборатории, заняться тем, в чем я действительно разбираюсь. Ясон, почему..?
Закрываю глаза, прогоняя ненужные мысли, и произношу:
— У вас есть какие-то предложения?
— Да, — немедленно отзывается руководитель департамента обеспечения. — Нужно прекратить подачу энергии в Мидас и Церес и сосредоточить основные потоки на башне Эос.
Вскидываю на него глаза.
— Вы понимаете, чем это чревато? Разозленные граждане от нас не отстанут, начнутся беспорядки. А уж эти беспородные, даже боюсь предположить, что может взбрести им в голову!
Глава департамента спокойно кивает.
— Мы понимаем. Но, боюсь, это единственный приемлемый вариант. — Он смотрит прямо мне в глаза.
Выпрямляюсь, невозмутимо выдерживая его взгляд, слышу тихие возмущенные перешептывания – не одному мне эта идея не по нраву. Но, если действительно нет других вариантов, разве не самое разумное согласиться? Этот департамент не из тех, кто предлагает необдуманные решения.
— А другие варианты…
— Провальные. Моделирование иных ситуаций не дает такого высокого процента эффективности, — качает головой блонди.
Киваю и, решившись, приказываю:
— В таком случае, отключить подачу энергии в эти районы и выставить постоянный патруль андроидов на границах Мидаса и Церес. Нам не нужны лишние проблемы, — прибавляю чуть тише.
— Но, господин Консул! — Глава информационного департамента едва не вскакивает со своего места. Да, точно, его мидасские хакеры без энергии не смогут. — А как же они обойдутся без пищи? Если оставить людей без продовольствия, думаю, никакие дроиды их не сдержат!
Что ж, это здравая мысль.
— Можно наладить постоянный ввоз продуктов питания, не требующих особой обработки, — произносит молодой блонди из департамента общественных связей. Его совсем недавно включили в Совет.
— Предлагаете закидать граждан консервами? — подает голос Зави.
Не в меру живое воображение рисует мне картину: блонди выстроились по одну сторону границы и швыряют через нее консервные банки.
— Может, у Вас есть другие идеи? — язвительно осведомляется Гидеон Лагат.
Давно пора поставить его на место.
— Господин Зави прав, — замечаю я. — Если к монгрелам такой подход вполне применим, то остальные…
— Организуйте ограниченный доступ в Парфию и Апатию, — пожимает плечами глава СБ Эос.
— А что, если ограничить подачу энергии во все районы Танагуры, а в Церес отключить полностью и наладить туда поступление продовольствия? — предлагаю я, глядя на главу департамента обеспечения. — Скажем, включения будут производиться на короткие промежутки времени, в несколько часов, поочередно в каждом районе.
Тот медлит, переглядываясь со своими сотрудниками.
— Это был второй в списке план действий, — наконец произносит один из них. — Но он все же менее эффективен.
— Мы же не собираемся объявить им осадное положение! — восклицает Орфей.
— Почему бы и нет? — пожимает плечами Лагат.
— Это испортит отношения с Федерацией, на такое мы пойти е можем, — отрезает Зави.
Глава департамента общественной связи кивает и произносит:
— Перед Федерацией нельзя показывать, что у нас есть проблемы. Доверенный посла уже пытался выведать общее положение дел. Они предлагают помощь!
Возмущенный ропот волной прокатывается по залу.
— Минк, конечно, много делал для государства, но неужели они думают, что блонди не способны поддерживать установившийся порядок, — шипит Розен с другого конца стола.
— Напротив, — отзывается глава департамента связи. — Они боятся, что мы начнем притеснять людей в свою угоду.
— Что мы и собираемся сейчас сделать, — с нажимом произносит глава департамента охраны Эос.
— Полагаю, дальнейший спор ни к чему не приведет, — чуть повысив голос, чтобы перекрыть зарождающуюся бурю, произносит глава департамента обеспечения. — Господин Консул, последнее слово – Ваше.
— Мы будем действовать по предложенному мной плану, — решительно произношу я.
Большая часть блонди медленно кивает, соглашаясь.
— Хорошо, — через пару секунд отзывается глава департамента технического обеспечения Юпитер, недовольно поджимая губы. Надо отдать ему должное, заметить эту мимическую реакцию было сложно.
— Это все, что вы хотели обсудить?
— Пока да. — Руководитель департамента обеспечения опускается на свое место.
— В таком случае, прошу меня извинить. — Я, напротив, встаю и, кивнув всем, покидаю Зал Заседаний.
Уже в лифте включаю наручный коммуникатор и вызываю свою лабораторию. Мой заместитель, занявший главный компьютер, отвечает сразу же.
— Вы уже начали? — Дождавшись кивка руби, сообщаю: — Я подойду через две минуты.
***
Двенадцать ноль-ноль. Стандартный конец рабочего дня для меня и моих лаборантов. Действия, почти доведенные до автоматизма: заархивировать данные, отключить аппаратуру, убрать препараты, попрощаться с сотрудниками, повесить лабораторный халат в специальную нишу, выключить свет в кабинете, закодировать, вызвать машину, зайти в лифт…
И столкнуться нос к носу с Орфеем Зави!
— Вниз? — притворно-учтиво интересуется он.
— Что Вы здесь делаете? — спрашиваю устало.
— Вас жду, конечно, господин Консул. Подвезти?
Оборачиваюсь и смериваю его многозначительным взглядом.
— Благодарю, меня уже ждет машина.
Лифт останавливается на уровне боксов гаражей, и мы выходим.
— Я настаиваю.
Мешкаю. Чуть оборачиваюсь и краем глаза наблюдаю его фигуру, сложившую руки на груди, насмешливую ухмылку. Немного подумав, вызываю по комму шофера и отпускаю его.
— Спасибо. — Мне на плечо ложится рука и увлекает к машине.
Личный флаер господина и. о. Первого Советника похож на своего хозяина как две капли воды – такой же броский и вызывающий. Устроившись на пассажирском сидении, я буквально отпускаю себя, расслабленно откидываюсь на спинку и прикрываю глаза.
— Ты хотел поговорить о чем-то, Орфей?
Зави усмехается, вылетая на транспортную полосу и сразу же встраиваясь в ряд.
— Граждане во главе с Федерацией съедят нас с потрохами.
— Блонди – модификанты. Подавятся, — пожимаю я плечами. — К тому же, ты их слышал. У нас нет другого выхода.
— У меня такое ощущение, что началась война, — качает головой начальник СБ. — Рауль, с каких пор в Танагуре деспотия?
— Ты понимаешь концепцию чрезвычайного положения?
— И все-таки.
UPD
— Орфей, я не понимаю, чего ты от меня-то хочешь? Своего решения я не отменю. — Поворачиваю к нему голову. — Мне кажется, или ты стал более лоялен к Федерации?
Зави чуть улыбается.
— Я следую политике Синдиката всего лишь. Тебя это беспокоит?
Виновато отворачиваюсь и устало вздыхаю.
— Это проклятое переутомление. Не обращай внимания. Я почти не спал на этой неделе, вот нервы и разыгрались.
— Блонди с расшатанными нервами… Не боишься угодить в свой же департамент в качестве клиента? — нехорошо прищуривается Орфей.
Оставляю его реплику без комментариев. Надеюсь, у меня достаточно красноречивый взгляд.
— Хотя да, о чем это я? Над чем ты работаешь на этот раз? Очередная коллекция петов?
— Не поверишь. Блонди.
— Коллекция блонди?!
— Нет, — усмехаюсь я. — Нейрофизиология.
— Неужели ты там еще что-то не знаешь? — Начальник СБ тормозит на перекрестке и заинтересованно ловит мой взгляд, вопросительно поднимая брови.
— О, мы вовсе не так хорошо осведомлены о строении нашего мозга и матриц сознания, как нам кажется. Информация ограничена, — выразительно постукиваю себя по виску.
— А ты откуда знаешь?
— Догадываюсь.
— Бунт? — смеется Зави.
— Да какое там. Просто в такие моменты мне начинает нравиться должность Первого Консула, —улыбаюсь я, выглядывая из окна.
— А что с Черным Рынком? — Орфей останавливается возле моего пентхауса, заглушает двигатель и поворачивается ко мне. — Ты возобновил контроль?
Вот тут я запинаюсь, прекрасно понимая, что от такого решения мой Советник явно в восторге не будет.
— Я вызвал того ясоновского дилера, Катце, кажется, ну, рыжий такой... Мне показалось, что он достаточно компетентен в своем деле. Я плохо разбираюсь в таких вещах, а Рынок приносит стране слишком большой доход, чтоб можно было рисковать им. Поэтому я решил довериться выбору Ясона и оставить практическое управление рынком на этом Катце. Естественно, под моим личным контролем.
Зави раздраженно поджимает губы и качает головой.
— Ничего другого я от тебя не ожидал. Для тебя что, совсем неважно, кто этот дилер по происхождению? Будь он хоть тысячу раз доверенным Минка, на твоем месте я бы вышвырнул дворнягу обратно в Церес.
Пожимаю плечами.
— Это напрасный расход неплохих ресурсов. К тому же, одной проблемой меньше. Читать доклады и координировать направление работ гораздо легче, чем самому продумывать все от начала до конца, не находишь?
— Я думал, что ты трудоголик, — тянет Советник.
— Может быть. Мне никто еще таких комплиментов не делал.
— Кто сказал, что это комплимент? — наигранно удивляется он.
Смериваю его уничтожающим взглядом.
— Сдаюсь! — в шутливо-защитном жесте поднимает руки Орфей. — Ты, кстати, собираешься в ближайшее время еще эксперименты проводить?
— А что такое?
— Я хотел устроить учения корпусу, ответственному за лаборатории. Не хотелось бы тебе мешать.
— Вообще-то, до конца этой декады назначено еще три эксперимента, и я смогу зафиксировать предварительные результаты своей работы.
— В таком случае, я назначаю после. — Зави кивает, дожидается, пока я выйду, и вновь активирует систему. — До завтра, Рауль.
Провожаю его взглядом.
Наконец-то можно отдохнуть.
Катце
Чертова элита. Чего им всем неймется?
Раздраженно захлопываю дверцу аэромобиля ногой, на что тот жалобно скрипит.
— Прости, малышка, — бормочу я, разворачиваясь к своему бункеру.
Нет, я, конечно, не спорю – предложение этого чокнутого руби более чем выгодно. Если б за одно такое дело, как межпланетные перевозки, мне платили такие заоблачные суммы, я был бы не против постоянно срываться с места собственной персоной. Но это условие – чистой воды самоубийство! Еще история со взломом Юпитер приучила меня даже не смотреть в сторону эосских «высших» компьютеров. И на тебе – глава департамента охраны Эос!
UPD
продолжение
@музыка: Lacuna Coil - Falling Again, Fleur - Никогда, Otto Dix - Стеклянные цветы, Dzhem - Придумай меня живым
@темы: Ai no Kusabi, Meine!
-
-
05.06.2011 в 21:43-
-
05.06.2011 в 21:54Я матчасть почитал немножко.
Amadey Nemez куда же еще? Автор, а Вы проду пишите, пишите.
-
-
07.06.2011 в 20:41-
-
07.06.2011 в 21:31-
-
07.06.2011 в 23:10-
-
07.06.2011 в 23:37sobi-75, ну, Вы уже нас понимаете...
-
-
07.06.2011 в 23:43-
-
07.06.2011 в 23:47-
-
08.06.2011 в 00:09*Мечтательно* Из душа! А у нас горячую воду отключили, и из душа выйти пока не получается!
-
-
08.06.2011 в 00:37prince_bundle, не, так не пойдет. если я расстроюсь, я не смогу писать...)))
*Мечтательно* Из душа! А у нас горячую воду отключили, и из душа выйти пока не получается!
а у меня бойлер...
-
-
08.06.2011 в 01:24-
-
27.06.2011 в 14:27-
-
27.06.2011 в 16:55-
-
29.06.2011 в 17:52-
-
30.06.2011 в 00:43-
-
30.06.2011 в 11:54sobi-75, да тут по-другому не скажешь)
-
-
30.06.2011 в 23:52-
-
05.07.2011 в 23:21читать дальше
Интрига закручивается - интересно, что будет дальше.
-
-
06.07.2011 в 19:14-
-
06.07.2011 в 19:20Интрига закручивается - интересно, что будет дальше.
мне тоже интересно...Гость 17:39, ты меня, как никто, понимаешь... ))
-
-
07.07.2011 в 16:46Творческий порыв грамматики не ведает. Всё может быть, но, когда он уляжется, можно и грамматику подправить.
Amadey Nemez мне тоже интересно... надеюсь, Вы скоро это узнаете и запишете.
-
-
11.07.2011 в 21:42-
-
11.07.2011 в 23:34-
-
11.07.2011 в 23:51-
-
29.08.2011 в 23:04Вопрос дня: могу ли я претендовать на канонный характер главных героев? Или тут все-таки ООС?
-
-
29.08.2011 в 23:10-
-
29.08.2011 в 23:20-
-
29.08.2011 в 23:35-
-
30.08.2011 в 00:08Вот что Вы втягиваете Катце?
-
-
30.08.2011 в 00:15ну вот, Катце удалось хоть немного поспать.